- Тебя видели в магазине? - поинтересовался Нобель.
- Да.
- Что ты там делал?
Рашид поколебался, потом вытащил из-за пояса револьвер:
- Взял эту штуку. Нобель нахмурился:
- Тебя она не спасет. Так тебя точно подстрелят. Рашид криво усмехнулся и, играя револьвером, возразил:
- Она мне нужна не для ментуры. У меня в голове уже складывается определенная картина.., того, что стоит за всем этим. Пушка поможет мне нанести визиты кое-кому.
- Мне не нравятся твои намерения.
- Мне самому они не нравятся, Нобель. Но иначе просто нельзя.
Нобель сидел молча некоторое время, нервно поглаживая свою козлиную бородку, потом сказал:
- Ну, здесь тебе оставаться нельзя. - И тут же добавил:
- Не то чтобы я был против. Просто, судя по твоему рассказу, менты явятся сюда с минуты на минуту.
- Знаю. Все равно спасибо.
- Какие у тебя планы?
- Пока ничего определенного. Собираюсь вернуться в центр, если удастся. Нобель встал со словами:
- В таком виде тебе не выбраться отсюда. Когда ты брился в последний раз?
Рашид пробежал пальцами по щеке и подбородку - густая черная щетина уколола его.
- Я и забыл. Но я и так задержался слишком долго.
Нобель задумчиво поскреб щетину на собственном лице.
- Я-то думал, что выгляжу неопрятно, но ты вообще похож на бродягу. Подожди минутку. - Нобель вышел и вскоре вернулся с джинсами, футболкой с коротким рукавом, кожаной курткой, теннисными туфлями и помятой фетровой шляпой. - Переоденься. Эта одежонка, может, и не очень тебя замаскирует. Но будешь выглядеть хоть наполовину человеком. И тебе все же нужно побриться.
Рашид критически оглядел экипировку:
- Теперь мне не хватает только мотоцикла, а бриться уже ни к чему.
Он стал раздеваться.
Нобель достал из кармана кожаный мешочек с ключами и бросил его на стол, небрежно проронив:
- Гараж у меня забит всяким хламом, и приходится оставлять тачку на улице. Сейчас вернусь. - И вышел.
Рашид уже оделся и завязывал шнурки на теннисных туфлях, когда Нобель вернулся с фонарем и метлой, босой и с закатанными до колен штанинами.
- Что ты еще надумал?
- Если ты оставил следы, ведущие к дому, менты могут наткнуться на них. Я замету их, и они не узнают, что ты пришел в мой дом. У меня идея! Брось-ка мне свою одежду - я оставлю ее там, где ты зашел в воду. Может, менты подумают, что ты утонул.
Рашид ухмыльнулся:
- И будут почти правы. Но не стоит этого делать - у тебя и так могут быть большие неприятности.
- Хрен с ними. К тому же, если они не узнают, что ты побывал здесь, то и меня не будут тягать. Метлу я оставлю у кромки воды, дойду вброд до того места, где ты нырнул, и брошу там твою одежонку. На обратном пути я замету твои и свои следы. Все очень просто.
- Возможно. А что, если тебя захомутают?
- Ну, я просто подбираю "подарки" моря.
- В такое-то время?
- Ну, я немного чокнутый. Рашид усмехнулся:
- Меня это не удивило бы. А фонарик-то зачем?
- Им я воспользуюсь лишь в случае необходимости. Чем ближе я подберусь к тому месту, где ты вошел в воду, тем убедительнее будут выглядеть твои тряпки.
- А если кто-нибудь заметит тебя?
- Вряд ли. Но если меня и увидят, я просто брошу вещи в воду и буду должен тебе за новый костюм.
- Ты хочешь сказать: я буду должен тебе. И гораздо больше, чем за один костюм. - Рашид покачал головой. - Все же я не могу тебе этого позволить. Менты могут принять тебя за меня и начнут палить.
- Бред! Не будут они палить, не зная в кого. - Он собрал одежду Рашида и ухмыльнулся:
- Тебе придется нарастить основательное брюшко, чтобы джинсы сидели как следует.
- Я буду всю дорогу надувать живот. Послушай, забудь ты о возне с метлой - через минуту я уже смоюсь.
- Расслабься. Я не задержусь надолго.
Рашид съежился, услышав в отдалении вой еще одной сирены, и вспомнил слова Нюни: звук сирены заставлял ее думать об ищейках и людях, убегающих по болотным кочкам.
В дверях Нобель обернулся, бросил:
- Все же, пока я отсутствую, соскреби хоть немного свою щетину. Бритва в ванной. - И вышел к морю.
Оставив метлу у кромки прибоя, Нобель Араг - заде вошел в воду. Через несколько минут он выбрался из воды и пошел вдоль линии прибоя, низко наклонившись и высматривая следы Рашида. Наконец он остановился, прищурился, опустил фонарик ближе к песку, включил его на мгновение и провел лучом круг, охвативший несколько метров. Похоже, здесь. Бросив одежду, он снова зашел в воду, когда грубый голос резко произнес:
