- Она отрицает это. Заявила, что я ушел от нее в начале десятого.
Нюня задумалась, нахмурив лоб:
- Рашид, утром я говорила с инспектором Кабабовым, потом в редакции получила кое-какую информацию, так что я в курсе. Все говорят о деньгах, найденных у вас. Что это за деньги? Откуда они у вас?
- Я выиграл вчера в клубе. Тысячу сто.
- Но номера серий...
- Не знаю, Нюня. Я... Послушайте! Может, это были не те деньги, что я выиграл? Марьям могла подменить купюры. - Рашид встряхнул головой. - Нет, тут что-то не так, в этом не было бы никакого смысла. И я почти уверен, что заметил бы это.
- Плохи ваши дела, Рашид?
- Просто ужасны. Но кассир может подтвердить, что выплатил мне эти деньги. А Кабабов так и не поговорил с ним. Думаю, он не очень-то старался найти его.
- Найти? Он что, пропал?
- Да нет. Просто... Ай Аллах! Надеюсь, с ним ничего не случилось. - Рашид постарался успокоиться. - Вероятно, Солтану Кабабову да и всем остальным наплевать на все. Заставить бы ментов поговорить с ним или потолковать бы с ним самому! - Он криво усмехнулся. - Вряд ли мне это удастся.
Она согласно кивнула.
Рашиду пришла в голову другая мысль:
- Слушай, Нюня, что скажешь о Акпере? Он выигрывал вчера? Я имею в виду, большие деньги?
- К сожалению, не знаю, Рашид. Я ушла через пару минут после вас.
- В одном можно быть уверенным, - задумчиво проговорил Рашид. - Кто-то должен знать это.
Надзиратель оттолкнулся от стены и подошел к ним. Нюня торопливо сказала:
- Я постараюсь в газете представить дело наилучшим образом. Держите хвост пистолетом!
- Попытаюсь, - усмехнулся Рашид. Нюня пошла впереди сержанта полиции, и Рашид заметил, что он опять облизывает губы.
Когда Рашид проснулся, темнота в зарешеченном окошке подсказала, что уже наступила ночь. Точного времени он не знал, но полагал, что солнце зашло час или два назад.
Свет одинокой лампочки в коридоре едва просачивался в камеру. Почти в кромешной темноте Рашид пытался проанализировать свое положение. С какой стороны ни посмотреть, выглядело оно ужасно. Судя по всему, ему придется томиться в этом застенке до суда. И его даже могут осудить, как бы громко он ни кричал о своей невиновности.
Если он не вырвется отсюда, то погибнет. Он обязан вырваться отсюда каким угодно способом. Солтан же заверил его, что под залог его никто не освободит. Нужно найти какой-то выход, какой угодно, лишь бы не сидеть здесь.
Закрыв глаза и расслабившись, он долго размышлял. Много позже дверь в конце коридора открылась, и охранник начал обход, заглядывая в каждую камеру. Рашид спросил его:
- Который час?
- Ночь, - ответил тот.
Сжав кулаки, Рашид бросился к решетчатой двери с криком:
- Послушай! Я требую адвоката! Я невиновен, и мне должны предоставить адвоката!
- Обязательно. Но сейчас слишком поздно. Утром ты сможешь вызвать хоть ватагу адвокатов.
- Ты врешь, падла! Вы все сговорились! Вы все против меня!
Надзиратель осветил фонариком лицо Рашида:
- Что это ты херню плетешь?
В отраженном свете Рашид разглядел его лицо. Молодой парень - чуть старше двадцати - недоуменно хмурился.
- Ничего я не плету, - ответил Рашид. - Ты - новенький. Они прислали тебя шпионить за мной. Ведь так, нет? Так?
- О чем ты? - обалдело спросил мент.
- Хочу маму.
- Чего?
- Маму.
- Маму?
- И папу. И жену.
- Ты спятил? У тебя нет жены. Свихнулся, что ли? Рашид повысил голос:
- Выпусти меня отсюда! Выпусти! - Поскреб подбородок и тихо пригрозил:
- Я тебя достану, парень. Вот посмотришь, я до тебя доберусь. Знаю, ты один из них.
- О Аллах! Слушай, заткнись, а? Хочешь, чтобы я тебя окатил из шланга?
- Хочу моллу. Моллу давай!
- Послушай, ублюдок, - мент явно рассвирепел, - ложись-ка спать. Заткнись, или я... - Он внезапно повернулся и ушел.
Полицейские очистили карманы Рашида, но оставили ему одежду. Сейчас он сбросил с себя пиджак - ему нужна была свобода рук для того, что он задумал. Нащупав на тюфяке одеяло, он с помощью зубов оторвал от него три полоски, связал их вместе, пропустил один конец импровизированной веревки вокруг вертикального прута оконной решетки, а другой обмотал вокруг собственной шеи.
