Женщины, жемчуг и Монти Бодкин - страница 56

— Ну что, ребята? — спросил он. — Как любовь весенней порою? Они заверили его, что она — лучше некуда, а он сказал, что рад это слышать. Потом подошел к дивану, снял туфли и улегся с довольным кряхтением.

— Вообще все — лучше некуда, — сказал он. — Грейс со мной разводится.

— Что?

— Ах, вечно одно и то же! Все мои жены со мной разошлись. Приходят и уходят, приходят и уходят. Видели старую перчатку? Так они выбрасывают меня. Вот уж, поистине милость Божья! — благочестиво добавил Лльюэлин.

— Что случилось? — спросила Санди.

— Расскажите, — добавил Монти.

Но глубокое мерное дыхание сообщило им, что мистера Лльюэлина вопрос уже не достигнет.

— Если он счастлив, дай ему Бог, — сказала Санди.

— Счастлив, не волнуйся.

— Ты думаешь, он больше не женится?

Монти покачал головой.

—Ты его слишком мало знаешь. Стремясь все выше, он попытается побить все рекорды.

Храп, доносившийся с дивана, намекал на то, что Лльюэлин с этим мнением согласен.

Женщины, жемчуг и Монти Бодкин (1972)

С тех пор, как Вудхауз окончательно поселился в Соединенных Штатах, в течение двадцати с лишним лет он писал по роману в год, поочередно обращаясь к своим основным персонажам, (чаще к Дживсу и Лорду Эмсворту). Монти Бодкин впервые появился в «бландингском» романе «Задохнуться можно» (1933), затем — в «Везет же этим Бодкинам!» (1935). Вудхауз решил вернулся к нему только спустя 37 лет. Так, 12 октября 1972 года (как обычно, издатели выпускали очередную книгу ко дню рождения Вудхауза, 15 октября.) в Англии был опубликован роман «Женщины, жемчуг и Монти Бодкин». В США книга вышла в следующем году под названием The Plot That Thickened.

Как это часто с ним случалось, Вудхауз забыл то, что сам написал. Может быть, этому способствовал возраст писателя, ведь ему было девяносто. Судя по первому роману, дядя у Монти баронет, сэр Грегори Парслоу-Парслоу; здесь же он говорит, что у него нет родственников-аристократов. В первых двух романах полное имя Бодкина — Монтегю, здесь он — Монтроз. Как обычно, автор легко обращается со временем, в котором действуют его герои. Несмотря на то, что события «Жемчуга» происходят сразу за «Везет же…», то есть в начале тридцатых годов прошлого века, после отмены «сухого закона» в США, Вудхауз упоминает журнал «Плэйбой», основанный лишь в 1953 г. Возможно, он делает это нарочно, так как сам неоднократно публиковал там свои произведения.

Киномагнат с уэльсской фамилией, Айвор Лльюэлин, встречается еще в романе «Замороженные деньги» (1964). Как. сложилась его судьба после пятого развода можно узнать из следующего романа «Анонимные холостяки» (1973). После «Холостяков» Вудхауз написал только «дживсовский» роман «Тетки — не джентьмены» (1974). Потом он начал работать над «Закатом в Бландинге», но закончить не успел; остались черновики, которые были впоследствии изданы под редакцией его биографа Ричарда Осборна с комментариями Английского общества Вудхауза.

Шеран, ур. Казалетт (1934) — дочь падчерицы Вудхауза, Леоноры, умершей в 1944 г. Сейчас — леди Хорнби, жена сэра Саймона Хорнби, председателя Королевского общества садоводов. И она, и ее муж — почетные члены Вудхаузовского общества.

Бет, Дэвис (Рут Элизабет Дэвис, 1908-1989) — американская киноактриса трагического плана. Снималась в фильмах «Иезавель», «Лисички», «Все о Еве», «Смерть на Ниле», «Наблюдатель в лесах» и др.

Трапписты (от «Ла Трапп» — названия монастыря во Франции) — ветвь монашеского ордена цистерианцев, основанная в 1664 г. Дают обет молчания (конечно, из него есть много исключений — скажем, траппист Томас Мертен (1915-1968) выступал на конференциях и встречался с представителями других религий.) Индекс Доу Джонса — средний показатель курсов акций группы крупнейших компаний США, публикуемый фирмой Доу-Джонса.

Стихи о Бен Болте — популярная английская песня о моряке, вернувшемся к жене Алисе после двадцати лет странствий и узнавшем о ее смерти.

Иаков и Рахиль — см. Быт 29.

«Баррибо» — Этот ресторан упоминается во многих романах Вудхауза, но на самом деле не существует.

Сладость и свет — слова эти восходят к Дж. Свифту (1667-1745), но вошли в обиход, когда их употребил критик и поэт Мэтью Арнольд (1822-1888) во фразе: «Культура — тяга к сладости и свету». (Конечно, слово «сладость» у Арнольда» надо бы перевести иначе).