– А что с ней?
– Ну, это нам скажет врач, он скоро будет.
Марио явно нервничал, это было видно по тому, как он курил.
– А я что могу сделать? – спросила Карин.
– Пойди приберись в нашей комнате, – приказал он тоном хозяина, не терпящего возражений.
– Сейчас, – ответила она ровным, лишенным эмоций голосом, словно печальные события ее совершенно не касались.
– А ты все хорошеешь, – заметил Марио, закрывая учебник истории, который читала Карин.
– Моя мать больна, – напомнила она, чтобы как-то выбраться из щекотливого положения.
– Вот пойди и посмотри, чем ты можешь ей помочь, – проговорил он врастяжку, незнакомым ей и пугающим тоном.
Карин поднялась и пристально поглядела на него: он стоял у двери, мешая ей пройти и жадно ее разглядывая.
– Если вы дадите мне пройти, я так и сделаю, – сказала она, не отводя взгляда.
Марио посторонился.
– Ты все еще такая стеснительная, что говоришь мне «вы»? – Его фатоватая и хищная ухмылка вызывала у нее отвращение. – А почему бы тебе не расслабиться?
Карин прошла мимо, не удостоив его ответом, и направилась в комнату матери. Внешне ее отношения с Марио строились на основе полнейшего равнодушия. Они игнорировали друг друга: она – потому что инстинктивно ощущала его полную чужеродность, он – потому что вскоре понял: все его двусмысленные и скользкие поползновения ни к чему не приведут. Но это не мешало ему пробовать снова и снова.
Карин пыталась смягчить отвращение, которое он ей внушал, стараясь его не замечать. Точно так же она относилась к мухам: если их не удавалось выгнать или прихлопнуть, не обращала на них внимания. Но отмахнуться от этой мухи было не так-то просто: она продолжала жужжать над ухом.
– Что случилось, мама? – спросила она.
– Что-то я совсем расхворалась, – ответила Мартина.
Она была бледна, волосы прилипли ко лбу, влажному от пота, но, как ни странно, теперь она казалась более юной, хрупкой и беззащитной.
– Может, просто грипп, – с надеждой предположила Карин.
Она впервые испытала щемящую нежность к этой женщине, оторвавшей ее от любимых гор, от заботливого попечения тети Ильзе и уделившей ей за три года ровно столько внимания, сколько требовалось, чтобы время от времени рассеянно чмокнуть в щеку ее перед выходом из дома.
– Тут пришелся бы кстати травяной отвар старой Ильзе, – с грустью заметила Мартина.
– Может быть, он действительно помог бы, – серьезно ответила девочка. – Давай-ка я здесь немного приберу, – добавила она, – а то, когда врач придет, ему и повернуться будет негде.
В воздухе стоял дух болезни, лихорадки, смешанный с запахом косметики и туалетной воды. Вокруг в невообразимом беспорядке были разбросаны платья и туфли, пузырьки и флакончики, иллюстрированные журналы, валявшиеся на постели и прямо на полу.
Двигаясь с ловкостью и методичностью человека, привычного к работе и порядку, Карин под одобрительным взглядом Мартины в мгновение ока привела комнату в порядок.
– До чего же ты не похожа на меня, – с гордостью заметила мать.
Карин взяла пластмассовую миску и салфетку, обтерла матери лицо и шею, как всегда делала тетя Ильзе, когда у самой Карин была простуда. Она смыла остатки грима, проветрила комнату и помогла Мартине надеть свежую хлопчатобумажную ночную сорочку, смелую по фасону, но все же приемлемую, вместо той, что была на ней прежде, состоявшей из сплошных кружев и воланов.
Она тщательно причесала волосы матери, потом села возле кровати и дождалась прихода врача, который установил у больной тяжелое воспаление легких и прописал сильные дозы антибиотиков.
– Тебе придется остаться дома и поухаживать за матерью, – сказал ей Марио. – Не возражаешь?
– Если это нужно, я останусь, – ответила девочка. – У меня будет время нагнать в школе.
Она не хотела показывать Марио, что на самом же деле болезнь стала важным событием, позволившим ей ближе познакомиться с матерью и впервые поговорить с ней откровенно.
– Как ты сегодня себя чувствуешь? – спросила она, вернувшись домой с покупками.
– Думаю, через день-два смогу встать, – Мартина как будто помолодела и выглядела успокоившейся и отдохнувшей.
– Ой, мамочка, – обрадовалась Карин, – вот это действительно хорошая новость.
