Женщина за стеной - страница 18

Шрифт
Интервал

стр.

Брал щипчиками из эмали.
О, как благоухал стакан
Свежезаваренного чая.
А я сидел как истукан,
На их вопросы отвечая.
Потом по мокрой мостовой
Яично растекались фары,
И путь сопровождали мой
Стоящие в воротах пары.
Они, продрогшие вконец,
Бездомны были совершенно.
Их поцелуй — уже венец,
Всего возможного замена.
Неспешно, сквозь ночной туман,
Я доходил до общежитья,
И если не остыл титан,
То это было как открытье.
Чтоб никому не помешать,
Я шёл к окну, где еле-еле
Свет падал на мою тетрадь, —
Лишь строчки явственно темнели.
Писал про то, как бой жесток,
Как дымно догорают танки, —
И пил из кружки кипяток,
И ел, ломая от буханки.
1968

Поленница

Хозяин не ленится,
В характере этого нет.
За домом поленница
Уложена, словно паркет.
Ведь что примечательно:
Работа всего на сезон
Так сделана тщательно,
Что вроде ломать не резон.
Полешки подобраны,
Как в некий отточенный слог,
Друг к другу подогнаны,
Как будто на длительный срок.
Как будто неведомо,
Что с ними случится зимой…
Научишься этому —
И мастером станешь, друг мой.
1968

"Рассчитывайте на друзей!.."

Рассчитывайте на друзей! —
Пусть это чувство будет свято
И, при чувствительности всей,
С повестки дня ещё не снято.
Но даже в дружеской гульбе
Твои движения неловки.
Лелей уверенность в себе,
Как тот хирург, что на зимовке,
Когда пурга мела, слепя,
В окне чернее антрацита,
Прооперировал себя
«По поводу аппендицита»
И, рану свежую зашив,
Живым из этой схватки вышел,
Кощунственно остался жив
И спал, уверенный, что выжил.
В своей действительной судьбе,
В трудах или на поле боя,
Лелей уверенность в себе, —
Самоуверенность — другое.
Все суетное разлюбя,
Характер свой познай в натуре,
Рассчитывая на себя.
Тем более в литературе.
1968

Медведь

Прошёл косолапо
Под низкий еловый шатёр.
Он в сказках растяпа,
Он в жизни силён и хитёр.
Он хищник породой,
Хозяин обширнейших мест.
Однако с охотой
Личинок и ягоду ест.
Мёд любит до стона,
Его он всему предпочёл.
Могучий сластёна,
В душе презирающий пчёл.
А склоны пологи.
Снежку подсыпает опять.
Он в тёмной берлоге
Великий любитель поспать.
Плати чистоганом
За то, чтоб увидеть весной,
Как рядом с цыганом
Он топчется в пляске смешной
Пред всей деревушкой,
А в цирке — боксёр и жокей,
На роликах, с клюшкой,
Под хохот играет в хоккей.
Не нужно быть богом,
Чего-то добиться дабы.
Обходится боком
Уменье вставать на дыбы.
1968

Устный журнал

Был голос у него размерен,
Когда, спокойно глядя в зал:
— Ну вот… Потом я был расстрелян,
Довольно просто он сказал.
— Но дождь прошёл, и на рассвете
Очнулся я, а невдали
В то время находились дети,
Я застонал — меня нашли…
Слова глубоко задевали,
И слушал, задохнувшись, зал,
Как он потом на сеновале
В бреду горячечном стонал.
Как шли из Пруссии и Польши
Составы — не порожняком!
Как он поправился и позже
В отряде стал подрывником.
Всё доложил он честь по чести,
И продолжался тот журнал,
И каждый, кто сидел на месте,
Немало нового узнал.
Про слаборазвитые страны
Подробно вёлся разговор.
Затем про творческие планы
Сказал известный режиссёр…
1968

Рассказ за соседним столиком

— Вернулся в городок,
А мне сказал наш завуч:
«Уже второй годок
Петрова вышла замуж».
И вся моя семья
Её не извинила, —
Мол, Танька-то твоя
Как подло изменила.
Шла, помню, у пруда
И вздрогнула сначала,
А подошла когда,
То так она сказала:
«Прости, дружок, меня,
Что не сдержала слово,
Но ведь не знала я,
Увидимся ли снова.
Моя, солдат, вина —
Не выполнила долга,
Но только ведь война
Тянулась больно долго…»
Не смог смириться я,
А всё ж не подал виду
И начал жить, тая
Ту горькую обиду.
1969

"Редактор был так важен…"

Редактор был так важен
И всё-таки в ответ
Негромко молвил: —
Ваши Стихи увидят свет…
Он не назвал мне сроки,
Но я в секунду ту
Свои представил строки
На пристальном свету.
Над снежною равниной
Увидел белый свет,
Катящийся лавиной, —
Конца и края нет.
Слепящую стихию,
Не свет, что лишь в окне,
А свет на всю Россию, —
И жутко стало мне.
1969

Возложение венков

Повеет войною
От мирно сверкающих вод,
И над глубиною
Машины застопорят ход.
У Крыма под боком
Здесь гибли в волнах моряки.
В молчанье глубоком
За борт опускают венки.
В лучах этих летних
Венки принимает волна.
Мерцают на лентах
Былых кораблей имена.
…Вот так же крепчала
Волна четверть века назад.

стр.

Похожие книги