Только после этого Гёте почувствовал, как сильно любил эту девушку. Неслыханные душевные муки заставили его даже искать забвения в вине и кутежах, чем он расстроил свое здоровье на долгое время. Чтобы восстановить силы, Гёте уехал домой во Франкфурт, но образ очаровательной девушки последовал за ним и туда, тревожа его сон и не давая успокоиться наяву. Вдруг он узнает, что Кетхен выходит замуж и притом за человека, которого сам же он познакомил с нею. Удар этот был слишком тяжёл. Гёте не мог его перенести. Болезнь (легочное кровотечение), которая начала было проходить, снова вернулась. Он пишет своей возлюбленной трогательные письма, говорит, что уедет подальше от неё, постарается вырвать ее окончательно из сердца, что она даже не должна ему отвечать, но и в благородном порыве самопожертвования в душе его пробуждается сожаление о потерянном счастье и перо чертит грустно-задушевные строки: «Вы мое счастье! Вы единственная из женщин, которую я не мог назвать другом, потому что это слово слишком слабо в сравнении с тем, что я чувствую».
Плодом любви Гёте к Кетхен явилась пьеса «Хандра влюбленного» (Die Laune des Verliebten), в героях которой нетрудно узнать самого Гёте и Кетхен и которые проводят время в беспрерывных ссорах. Пьеса эта — первое драматическое произведение Вольфганга и значение её тем более велико, это она свидетельствует о глубоком реализме великого человека, бравшего сюжетами для своих произведений события из собственной жизни. Можно сказать, что все им написанное прошло предварительно через фильтр его собственной души, и в этом отношении невольно хочется ему верить, когда он говорит: «Все мои произведения — только отрывки великой исповеди моей жизни».
Когда Гёте выздоровел, его отправили в Страсбург для изучения юриспруденции. Страсбург был город живой, веселый, и Гёте невольно увлекся общим настроением и… забыл о Кетхен. Это — старая история. Сначала мы влюбляемся, затем восторгаемся, потом чувствуем себя несчастными, наконец забываем. «Вечно женственное» имеет и вечные свойства. Для Гёте процесс забывания прошлого начался с изучения танцев. В Страсбурге много танцевали, даже под открытым небом, и Гёте не мог отстать от общего увлечения, не впадая в противоречие с обществом, в котором находился. Он начал брать уроки у местного танцмейстера, у которого, к несчастью, были две дочери — Люцинда и Эмилия. Первый урок танцев решил дело: Гёте полюбил Эмилию, а Люцинда полюбила Гёте. Так как Эмилия любила другого, то сблизиться с нею Гёте не мог. Это его очень огорчало. Между тем Люцинда, как истая француженка, не скрывала своего чувства и часто жаловалась Гёте, что её сердцем пренебрегают. Случилась однажды в доме гадальщица, и Люцинда предложила обратиться к ней. Гадальщица дала плохое предсказание. Ея карты показывали, что Люцинда не пользуется любовью человека, к которому она неравнодушна. Люцинда побледнела и гадальщица, догадавшись, в чем дело, заговорила о каком-то письме, чтобы поправить дело, но девушка прервала ее словами: «Никакого письма я не получала, а если правда, что я люблю, то правда также, что я заслуживаю взаимности». С этими словами она расплакалась и убежала. Гёте вместе с Эмилией бросились за нею, но она заперлась и никакие просьбы не заставили ее открыть двери.
Так как роман, начавшийся при таких неблагоприятных условиях, не мог кончиться ничем хорошим, то самое лучшее было прекратить его возможно скорее. Сделала это Эмилия, предложив Гёте прекратить уроки танцев. Гёте стал оправдываться и доказывать, что он никогда не питал к Люцинде расположения, никогда не высказывал ей своих чувств, а, наоборот, восторгался одной Эмилией. Оправдание это послужило для него обвинительным приговором. Эмилия чистосердечно призналась ему, что любит другого, которому дала даже слово, и что Гёте поступит благородно, если оставит их дом, так как и она начинает привязываться к нему все более и более, что может иметь дурные последствия. Подчиняясь горькой необходимости, Гёте удалился, сопровождаемый до дверей любимою девушкою, которая в минуту прощания прижалась к нему и нежно поцеловала. Вдруг появляется Люцинда. Она услыхала разговор сестры и бросилась к дверям с криком: «Не ты одна простишься с ним». В ту же минуту она схватила его в объятия и, прижавшись лицом к его лицу, осталась так на некоторое время. Когда Эмилия подошла к ней, Люцинда оттолкнула ее и крикнула:
