Мираж развеялся, глаза призрака, захватившего на время ее сознание, исчезли. Инга вздохнула. Сейчас ей было спокойно и не страшно.
– Пойдем, чаю попьем, – сказала Ида, уводя подругу на кухню. – У, выглядишь ты неважно. Дома я тебе сделаю компрессы, тебя нельзя выпускать на улицу в таком виде. А на работе скажу, что ты болеешь. И не навру, заметь.
– Только поосторожней с Боровом, – сказала Инга. – Не так поймет… Не хочу, чтобы ты себе проблем нажила.
– Не наживу. Меня ему за загривок не взять. Ладно, пока об этом говорить не будем…
Инга посмотрела на подругу с чувством неловкости. Она считала, что не имеет права, чтобы кто-нибудь так старался ради нее.
* * *
Переезд прошел без осложнений. Вещей набралось две сумки, в основном, одежда. Ничего из обстановки Инге здесь не принадлежало, и она была рада этому. Бежать, так бежать налегке. И это действительно было на бегство. Инга написала записку хозяйке, объяснив, что какое-то время она поживет у подруги, оставила причитающиеся старухе деньги, а ключ отдала соседям. Жаль было уходить. К этой норе Инга испытывала какое-то странное чувство привязанности. Здесь она пряталась от ужасов города и могла зализать раны, чтобы с новыми силами броситься в бой. Теперь это стало невозможным. Инга пускается в опасное плавание по непроверенному маршруту, и неизвестно, что ждет ее в конце.
Леня поднялся, чтобы забрать сумки с вещами. Он посмотрел на Ингу, поздоровался и промолчал. Ида приказала ему не задавать вопросов, объяснив, что все детали потом. Леня сбежал вниз. Инга попрощалась с соседями и сказал, что готова. Ида оценила ее внешний вид. Самое главное – замаскировать повреждения на лице. К сожалению, много они сделать не могли. Черные очки и капюшон куртки, отороченный мехом.
Инга вышла из подъезда. Быстрый взгляд по сторонам. Теперь к машине.
Только очутившись внутри, она смогла расслабиться. Двор был почти пуст, никаких подозрительных личностей. Ленька сел за руль, Ида – рядом с подругой на заднее сиденье. Ходя они старались не спешить, чтобы не наломать дров с перепуга, это выглядело исключительно как паническое бегство.
* * *
Через два дня рано утром позвонила Ида.
– Слушай! С ума сойти! Дурдом какой-то!
Инга испугалась и села на кровати, завернувшись в одеяло.
– В чем дело? – голос ее был хриплым.
«Неужели все снова началось?»
– Мне звонил следователь! Представь!
Инга потерла лицо, вспоминая, что отдала свой телефон Иде. Ну и что из того? Он звонил ей или Инге на ее трубку?..
Она сунула руку под майку и нащупала медальон. Уже лучше. Как средство психической терапии, эта вещица была в последние дни незаменимой. Тем не менее, Инга почувствовала сильное сердцебиение.
– Какой следователь?
– Обычный! – Голос Иды звенел. Инга представила ее в клубе перед самым отъездом. Смена кончилась, девчонки собираются по домам… – Слушай сюда. Следователь откопал в телефоне Соколова твой номер и звонил мне пятнадцать минут назад. Рановато, но да это неважно!
Инга поглядела на настенные часы. Шесть сорок. Может быть, Ида уже в дороге.
– Сказал, что обзванивает всех.
– Зачем?
– Ой, да я же не сказала! Соколов погиб. Погиб, понимаешь? Два дня назад, утром! Кажется, около девяти часов!
«Около девяти часов», – мелькнуло у Инги в голове.
Их разговор состоялся в половине девятого, это она хорошо помнит.
– Что с ним случилось?
– Следователь сказал, что Соколов разбился на машине. Ехал слишком быстро, под сто пятьдесят по скользкой дороге, и врезался в стоящий на обочине КАМАЗ. Ну, я объяснила, что я не Инга, что твой телефон у меня и все такое, ну и задала вопросы всякие…
Инга окаменела. Ее взгляд приклеился к часам на стене.
– Короче, от машины мало что осталось, «бумер» всмятку, Соколова частями выковыривали из кучи железа. Ты представляешь, Инночка, что это означает? Слышишь меня?
– Слышу.
– Понимаешь или нет, что ты теперь свободна? Ты свободна! Этот подонок свое получил! Все! Я же говорила, что отольются кошке мышкины слезы!..
Инга зажала рот рукой. Ее затошнило как только она представила обезображенный труп.
– Да ты там спишь, что ли? – спросила подруга.
