— Что же, ты его никогда не любила по-настоящему?
Стелла резко вскинула голову и посмотрела прямо ему в глаза.
— Уж не хочешь ли ты этим сказать, что Бела мертв?
— Нет, он жив. И находится здесь, в этой стране.
Она встала. Дарелл заметил, что сказанное привело ее в замешательство, и испытал от этого удовлетворение. Стелла прошлась по комнате. Четкие, хорошо скоординированные движения ее прекрасно сложенного тела продолжали будить его воспоминания. Разве он мог думать, что прошлое все еще живо в нем!
— Но тебе не удалось его схватить… Иначе ты не был бы здесь, — произнесла она в задумчивости.
— Да, ты права.
— А тебе так хочется его достать!
— Да, и в этом ты права.
— Но только не из моих рук, — с вызовом заявила Стелла. — Никогда!
— Сядь! Я еще не закончил. Бела прибыл сюда из родного тебе Будапешта вместе с последней группой беженцев. Он ушел как раз перед тем, как его уже собирались накрыть. Он бежал с человеком по имени Золтан Шке и одной женщиной. Ее зовут Илона, и ока представляется женой Белы Корвута. — Дарелл сделал паузу, но в ее лице ничего не изменилось. — Нам нужно взять всех троих.
— Илона? — проговорила она с некоторой заинтересованностью.
— Да. Она действует под видом его жены, — повторил Дарелл.
— Ты, наверное, думаешь, что это вызовет у меня ревность?
На его лице появилось отсутствующее выражение. Слегка улыбнувшись, он ответил:
— Я действительно рассчитывал на это…
— Тебе не следовало бы заблуждаться на этот счет! Мы не имеем права смешивать свои личные чувства с работой, которую обязаны выполнять. Кто-кто, а уже ты-то это отлично знаешь.
— Слушай! Но разве тебя ничуть не задевает то, что он теперь с другой женщиной?
Она взглянула гордо и вызывающе.
— С какой это стати? Я ведь и с тобой спала! Так что же, ты теперь должен ревновать к Беле?
— Стелла…
Ее раздражение нарастало.
— Зачем он здесь? Тебе что-нибудь известно об этом?
— Он заявил, что намеревается меня убить, — спокойно ответил Дарелл.
Какое-то время она пристально всматривалась в его лицо. Ее побледневшие губы так и остались приоткрытыми. Затем она упрямо покачала головой.
— Нет, нет! Это глупо. Он же не дилетант! Он никогда не стал бы тебя об этом предупреждать.
— Но он поступил именно так! И, как мне кажется, ты можешь знать, почему. Это всего лишь уловка! Вывести нас из равновесия, а самим под шумок сделать другое дело.
— Вот как?
— Но при этом он вовсе не собирается игнорировать мою персону! Он будет стремиться меня убить. Это абсолютно точно!
— Тогда, Сэм, тебе есть чего бояться, — произнесла она вкрадчиво. И вновь улыбнулась. — Бела непревзойденный специалист в этой области. Он своего обязательно добьется! И это тебе хорошо известно. Бела Корвут еще ни разу не оступился. Считай, что уже здесь и сейчас ты покойник. — Зеленые глаза смотрели пристально и холодно. — Но, насколько я тебя знаю, ты тоже не из пугливых! Ты что, пришел ко мне, чтобы я тебя спасла?
— Я просто хочу найти Белу Корвута до того, как он доберется и до другой своей жертвы.
— А, так у него есть и другая цель?
— Ну, разумеется, есть. Я всего лишь второй по счету. Не столь важная птица. Мы абсолютно уверены в том, что он этими угрозами прикрывает более широкомасштабную операцию. Это касается вашего правительства и тех борцов за свободу, которые нашли здесь убежище. Бела будет стремиться вывести нас из равновесия, отвлекая внимание на себя, пока эта главная операция не будет реализована.
— Ты всегда был умен, — шепнула она с горечью.
— Вполне очевидно, что тебе удастся нам помочь, — твердо произнес Дарелл. — Этим, повторяю, ты окажешь себе неоценимую услугу.
Стелла Марни молчала. В ярком свете единственной лампочки она выглядела еще более постаревшей и изможденной. Но все же продолжала оставаться одной из самых красивых женщин, которых когда-либо знал Дарелл. В том, как она поднялась сейчас на ноги, обхватив себя руками, была изящная грация. Она несколько раз быстро прошлась по комнатенке. «В ее взволнованности есть хороший признак, — подумал Дарелл. — Еще шесть месяцев назад она ни за что бы не поддалась такому нажиму!» Сейчас он изо всех сил старался оценивать ее действия объективно, отстраниться от волнующих воспоминаний.
