- А сейчас, детка, тебе будет немножко больно, - прошептал старик и его палец снова коснулся спускового крючка. На этот раз он не прекращал нажимать на него до тех пор, пока винтовка вздрогнула в его руках. Старик даже не сразу сообразил, что это был выстрел.
Поняв, что он все-таки выстрелил, старик быстро прошел в прихожую, снова завернул винтовку в тряпку, привинтил проволокой сбоку лопату и грабли, сверток запихнул во встроенный шкаф, заложив его лыжами, швабрами, рейками.
После этого вернулся на кухню, закрыл окно, повернул ручку вниз, задернул штору.
Уже собираясь уходить, оглянулся и чуть не вскрикнул от досады табуретка все еще стояла на столе, а сверху на ней лежала подушечка. Не останавливаясь и не отвлекаясь, старик отнес подушку на место, поставил к стене стул, сдвинул на место стол.
Прежде чем выйти на площадку, внимательно и достаточно долго смотрел в дверной глазок, не столько всматриваясь, сколько прислушиваясь. Но все было спокойно и он решился, наконец, выйти. Закрыл за собой дверь и быстро, легко, как это бывает только в минуты крайней опасности, сбежал вниз, почти не касаясь ступенек.
Выглянул во двор - не хотелось чтобы его видели у этого дома. Но все было спокойно. Привычно ссутулившись, старик осторожно приоткрыл грохочущую дверь и выскользнул из подъезда. Не задерживаясь, не оглядываясь по сторонам, пересек дорожку и углубился в кленовые заросли. Только здесь успокоился, особенно, когда убедился в том, что в кустах никого не было, никому из доминошников не приспичило в эту минуту.
Игра продолжалась, все были увлечены схваткой и на старика никто не обратил внимания. Незамеченным он подошел к доминошникам, через плечи взглянул на стол, осмотрелся.
- В гастрономе не был? - спросил у соседа.
- Был... А что ты хотел?
- Кефир завезли?
Сосед повернулся, задумался над вопросом, но тут же лицо его оживилось.
- Знаешь, кажется, завозили... Я уже уходил, а тут машина подошла, старухи поналетели... Ждать не стал, пока разгрузят, пока то да се...
- Много завезли? - задал он пустоватый вопрос, но сосед не обратил на это внимания.
- А кто их знает... Все равно больше половины в коммерческие киоски отдадут... Так что ты поторопись, Федорович...
- Да у меня пакет есть... Пока хватит.
- Ну смотри, - и тощий мужичонка опять повернулся к столу.
И тогда, только тогда все вдруг услышали отчаянные крики, доносившиеся от соседнего дома. По дорожке бежал сын полковника Пашутина и что-то орал не своим голосом. Но что именно, понять было невозможно, да никто особенно и не прислушивался к нему.
- Помогите! - разобрали, наконец.
- Балуют ребята, - предположил старик, не отрывая взгляда от стола.
- Те самые, наверно, - один из игроков участливо посмотрел на него - о том, что случилось с Катей, знал весь двор.
***
Вначале все складывалось, как нельзя лучше - Борис договорился с какой-то девочкой, та обещала быть обязательно. По такому случаю он расщедрился на пять бутылок шампанского, Вадим принес целую сумку закусок, Игорь тоже в стороне не остался. Уже когда они собрались, раздался телефонный звонок и Борис, переговорив, доложил приятелям, что ничего не отменяется, девочка наводит марафет, пудрит себе разные места и пребывает в радостном возбуждении.
Да, это была среда.
Жара стояла невыносимая и ребята, едва войдя в квартиру, тут же открыли окна, сунули шампанское в холодильник, но одну бутылку все-таки открыли, чтобы скрасить ожидание. Расположились в большой комнате, Борис включил магнитофон и квартира наполнилась заморскими воплями, которые вполне заменяли музыку, более того, они-то, эти вопли, и считались музыкой. Поговорили о Майкле Джексоне, и его судебных неприятностях, о многомиллионном штрафе, который он, вроде бы, выплатил одному мальчику, с которым вел себя слишком уж непристойно. Потом обсудили, какие такие места трогал Майкл Джексон у трепетного мальчика, что мальчик при этом чувствовал и что при этом вздрагивало у самого Джексона.
- А я бы не возражал, - сказал Вадим. - Пусть бы и меня Джексон потрогал за разные места...
