АПРЕЛЬ
Любовные четырехугольники
Если бы я вошла в бар первой, то развернулась бы на сто восемьдесят градусов и вылетела пулей. Сказала бы девчонкам, что мест нет. Мы пошли бы в другое заведение, я рванула бы в туалет и либо всласть отрыдалась, либо постояла у раковины, борясь с тошнотой. А может, и то и другое. Потом попыталась бы убедить себя, что обозналась: вряд ли, мол, это был он; только не с ней; я ведь видела их лишь краем глаза.
Днем Кристиан ответил на мое предложение увидеться, что сегодня никак — у него дружеские посиделки. «Может, я присоединюсь? Я встречаюсь с девочками, но потом могу подъехать», — бодро отэсэмэсила я. Не утерпела. Он пытался держать дистанцию, а я цеплялась за него, как ковбой на родео цепляется за брыкающегося быка. «Перезвоню» — таков был его окончательный ответ.
Поскольку я вошла в дверь последней, пути к отступлению не было. Кэти и Кристиан знакомы не один год — встречались на общих вечеринках — и тут же заметили друг друга. Паб «Уи Чип» очень маленький и напоминает уютную гостиную. У стойки бара — всего пяток стульев, в зале — несколько высоких столиков. Плюс два больших стола у огромных окон, откуда улица кажется сценой, на которой с утра до вечера разыгрывается увлекательное представление. С комфортом тут может разместиться человек тридцать, не больше. В общем, друг от друга не спрячешься.
Кэти познакомила Рэчел и Эмили с Кристианом. Они были в курсе моих дел, но не знали его лично, хотя Эмили слышала про Кристиана от коллег-адвокатов. Кэти пристально посмотрела на меня. Она все про нас знала, но явно не хотела, чтобы он это понял.
— А вы, ребята, кажется, уже знакомы?
Кристиан преувеличенно нахмурился, но потом посветлел лицом и воскликнул:
— Ах да. Нас представили… — Он помахал рукой, словно помогая себе вспоминать. — По-моему, дело было на свадьбе Али и Доминик.
Я медленно кивнула. Казалось, какой-то изощренный палач пропускает через меня ток высокого напряжения. О да, я прекрасно помнила наше знакомство. Это случилось два года назад на острове Арран у юго-западного побережья Шотландии. Кэти пригласила меня на свадьбу своих друзей, кроме нее, я там никого не знала. Кристиан тоже мыкался как неприкаянный. Мы оказались за одним столиком и разговорились о работе. В то время он жил в Лондоне, а я еженедельно наведывалась туда на день-другой. Мы поболтали о нашем общем увлечении — дайвинге. Я только что прошла вводный курс и совершила всего шесть погружений, причем последнее так меня напугало, что я зареклась нырять, но распиналась с таким видом, будто я, по меньшей мере, внучка Жака-Ива Кусто или потомственная русалка. Я заметила, что у него на пальце нет обручального кольца. Больше того — рассказывая о своих путешествиях и погружениях (а их набиралась почти сотня), он неизменно говорил «я» и никогда «мы».
Я была очарована. И считала, что подцепила холостяка. А потом он отошел к бару, и Кэти разбила мои иллюзии. Оказалось, что он уже два года женат. «Вот козел», — подумала я и больше в тот вечер с ним почти не говорила. Но на прощанье он всучил мне свою визитку и выпросил мою. Сказал, что его адвокатская контора участвует в нескольких любопытных судебных процессах, и пообещал подкинуть информацию. Я сунула его карточку в сумку, уверенная, что больше о нем и не вспомню. Но через несколько дней он прислал мне письмо. Пообещал эксклюзив про одну преступную группировку, гремевшую на всю страну, и предложил встретиться, когда я буду в Лондоне. Я согласилась, хотя и знала, что такие истории подходят «Обзерверу». Когда мы встретились, он показался мне еще красивее. И говорили мы вовсе не о бандитах, а о нашей жизни, работе и устремлениях (хотя сейчас, задним числом, я понимаю, что речь шла в основном о
