Кэти, которая, кажется, вообразила, что работает в элитном «клубе для мужчин», игриво нам подмигнула и принялась танцевать стриптиз. Она медленно снимала с себя одну одежку за другой и перебрасывала их через плечо. Оставшись в одних трусах и туфлях на платформе, Кэти пустилась бежать вдоль ограды садика, размахивая руками над головой и выкрикивая: «Хэй-хэй!» Временами она пропадала из виду, но ее всегда было отлично слышно.
Кто-то согнулся пополам от смеха, другие качали головой, не веря своим глазам. Я чередовала одно с другим. Когда Кэти вышла на финишную прямую, внезапно раздался вопль и шум падения.
— Мать вашу! Помогите! Я ногу подвернула!
Мы бросились к ней. Стивен отнес Кэти обратно в дом, а мы собрали ее одежду. Кэти морщилась от боли, но в травмопункт ехать отказалась наотрез, и вскоре все разошлись. То есть это я думала, что все.
Кэти позвонила утром, сообщила, что нога распухла и превратилась в один огромный синяк.
— Но ты ведь вчера уверяла, что все нормально! — Тут я виновато призналась, что втайне желала несчастий своим знакомым. — Но конечно, я не загадывала чего-то настолько серьезного…
Кэти вздохнула.
— Лорна, я знаю, ты никак не можешь смириться с тем фактом, что ты обычный человек и мир не вращается вокруг тебя. Если ты подумала о чем-то плохом и что-то плохое случилось, — скорее всего, это дурацкое совпадение. Ты не властитель мира и не волшебник. Абсолютно всех людей время от времени посещают дурные, злые, эгоистичные, глупые, инфантильные, неразумные мысли. Даже священников и монахинь. Возможно, даже Папу Римского. Беспокоиться стоит лишь в том случае, если ты поверишь, что беду и впрямь можно «накаркать». Короче, заткнись на фиг — мы говорим о моей ноге, а не о тебе. Вчера мне казалось, что все не так плохо, но теперь алкоголь выветрился. А кроме того, я… ну то есть мы со Стивеном… м-м… нашли чем заняться, когда он принес меня домой, и это несколько отвлекло меня от боли. Но кажется, мне все-таки придется поехать в больницу. По-моему, это перелом.
— Значит, ты всю ночь… э-э… развлекала гостя, свесив сломанную ногу с кровати? — расхохоталась я.
— Ох, не надо. Пожалуйста, просто отвези меня в больницу. Я не могу вести машину.
Оказывается, она уже звонила Луизе, хотела попросить Скотта прийти осмотреть ее, но моя сестра с мужем уехали на выходные.
— Господи, Кэти… Как же я туда поеду? А что, если… что, если Дэвид сейчас дежурит?
— В смысле?
— Он в городе. Что, если он дежурит?
— Лорна, у меня сломана нога. Мне плевать, кто там дежурит!
— Хорошо, хорошо. Извини. Буду через десять минут.
Через полчаса (я никак не могла решить, что надеть — маленькое черное платье, сарафан или джинсы с футболкой, поэтому примерила и то, и другое, и третье раз по двадцать) я была у Кэти.
— Почему так долго?
— Пробки, — соврала я.
— Ну-ну. А что это за прикид?
— А что такого? — Я изобразила оскорбленную невинность.
Она покачала головой:
— Милое платьице. Самое то для вечеринки. Только мы, черт подери, едем в больницу. В воскресенье утром. Там будет полно пьяниц, бродяг и беспризорников. Да над тобой все только посмеются.
Пришлось заезжать ко мне, чтобы я переоделась в джинсы и футболку.
Машину я припарковала как можно ближе к приемному отделению «скорой помощи», помогла Кэти выбраться, и мы направились ко входу. Но через пару шагов я остановилась.
— Кэти, прости. Меня всю трясет. Наверное, надо сделать дыхательное упражнение.
— Ну что ты за человек! — простонала Кэти и похромала самостоятельно.
И тут рядом, взвизгнув тормозами и едва не сбив нас, остановилась машина (как мы позже узнали, угнанная). Из авто выскочили три парня в спортивных костюмах, увешанные золотом — кольца чуть ли не на каждом пальце и цепи одна толще другой. Они истерично спорили, кто понесет Киллера, раненого питбуля.
— Парни, это мой кобель, я его люблю как родного, да я за него пасть порву! — надрывался один.
— Да он жив вообще? — вопил другой. — Киллер! Киллер! Урою козла, который это сделал! Урою!
— Прошу прощения, молодые люди, — вмешалась я. — Но это больница для людей, а не для собак.
