Умно поставленное дело умного человека всегда, рано или поздно, должно было дать результат.
Кьяра всё нетерпеливее ждала известий об очередном приезде Крайта, а молодой финансист стал гораздо чаще спешить в далёкий дом, где его встречали такими радостными взглядами и улыбками.
Горгейл чувствовал, а тайно приглашённые им врачи подтверждали, что дни его сочтены. Желая убедиться в прочности созданных им отношений Кьяры и Крайта, он нанял специального детектива. В подробных записях своего дневника, пока скрытых от посторонних глаз, но всё равно предназначенных для скорого прочтения Кьярой, Горгейл грустно и честно признавался любимой жене в своих действиях и намерениях.
Как бы не была слепа молодая любовь, но умный и проницательный Крайт скоро почувствовал слежку.
В один из вечеров, когда они с Кьярой остались одни внизу, в гостиной, а Горгейл под предлогом подготовки очередных финансовых распоряжений поднялся в библиотеку, Крайт собрался рассказать Кьяре о коварстве её мужа. Взволнованные страстью и опасностью близкого разоблачения влюблённые обнялись.
Случилось же так, что именно в тот вечер Горгейл и назначил для себя срок объявления любимой жене и верному другу своей воли, своего решения. Он закончил последние строки письма, где объяснял, что рад за них, близких людей, что сейчас ему предстоит рассказать о своей близкой смерти и поздравить их с новой жизнью, и спустился по тихим ступеням широкой лестницы вниз, чтобы в последний раз поцеловать милую Кьяру.
А ещё молодость и страсть – беспечны.
Горгейлу всё-таки довелось увидать свою жену Кьяру в объятиях Крайта, а они слишком поздно услыхали шум его совсем не скрываемых шагов.
Горгейл был потрясён, Кьяра рыдала, Крайт мгновенно пришёл в ярость, взбешённый, как ему казалось, унизительной слежкой и преследованием.
В те непростые времена многие мужчины в тех краях, особенно отправляясь в путь, брали с собой оружие. Крайт точно выстрелил и Горгейл упал замертво.
Когда спустя много месяцев после суда бедной Кьяре разрешили свидание с Крайтом в тюрьме, накануне казни, она увидала перед собой точную копию своего мужа – человека в усталом молчании, худого и седого.
И вот уже почти сорок лет Кьяра живёт в том доме одна, неизлечимо больная помрачившимся рассудком, в постоянной боязни увидать в каком-нибудь случайном зеркале рядом с собой любящего её Горгейла или так похожего на него, горячо любимого ею Крайта.
Когда рассказ и коньяк одновременно закончились, из своего уютного садика пришла с корзинкой, полной ярких цветов улыбающаяся маячница, и принялась упрекать своего смущённого мужа в пренебрежении лечебными процедурами.
Художник N откланялся и ушёл.
Весь вечер, расположившись перед камином в номере отеля, он придирчиво, с немалым вниманием рассматривал свои и недавние, и уже позабытые эскизы, много месяцев рассеянно копившиеся в его большой картонной папке.
Один из рисунков заставил его отложить в сторону все остальные, молодой художник надолго застыл в рассеянности и печальных воспоминаниях.
Лицо хрупкой девушки, с густыми тёмными волосами и смело смеющимися глазами…
С утра он позвонил на маяк; свой спешный отъезд объяснил известием о внезапном возвращении в город близкого ему человека.
Когда молодой художник N в задумчивости шагал по пыльной дороге, ведущей на станцию, он не замечал ни груза своего этюдника на плече, ни надвигающихся дождевых туч. Рассеянно улыбаясь и свободно размахивая руками, художник ничуть не беспокоился даже тем обстоятельством, что холодный ветер с моря давно уже плавно погасил свечи придорожных каштанов.
