— Давайте я помогу.
Ликуя, что удалось поколебать самообладание противницы, Сано собрал цветы.
— Спасибо, — прошептала женщина, отложив тряпку. Поставив букет в новую вазу, она поднялась и посмотрела Сано в глаза. — Значит, ваша жена выдала мою тайну, хотя обещала молчать? Нет? Ну конечно, вы достаточно умны, чтобы самому догадаться. — Она отвела взгляд.
«Вот оно что, — подумал Сано. — Рэйко все знала — и смолчала!» Но вместо того чтобы разозлиться на жену, он порадовался за себя: неискренность Рэйко как бы оправдывала его поведение с Кодзэри.
Дзёкио заговорила с тихой печалью:
— В силу известных вам обстоятельств я вынуждена была тесно общаться с Левым министром Коноэ. Он был красив, вдобавок не женат. У нас нашлось много общего, помимо работы. Дружба переросла в любовь. Но связь длилась недолго.
— Отчего так? — спросил Сано, гоня навязчивые ассоциации.
— Сначала Левый министр казался мне удивительным. Он боготворил меня, делал подарки. С ним я почувствовала себя любимой как женщина и значимой как человек. Но потом он переменился. Он вскипал всякий раз, когда я не соглашалась с ним в вопросах придворной политики. Он требовал, чтобы я поставила печать мужа на документы, дававшие ему большую власть. Я отказывалась… — Ресницы Дзёкио задрожали, она сглотнула подступивший к горлу комок. — У него появился… другой предмет обожания. Он совсем перестал замечать меня. В конце концов я сказала Левому министру, что хочу разорвать нашу связь. Я ждала, что он будет протестовать, извиняться просить дать ему еще один шанс, но он лишь заявил, что я его никогда по-настоящему не интересовала как женщина; он использовал меня, чтобы получить дополнительное влияние при дворе. Еще он сказал, что я ему больше не нужна, так как он завоевал полное доверие Томохито. Его любовь была только притворством. Это было ужасное оскорбление, я устроила истерику.
Дзёкио резко присела у подноса с мисками, сняла с них крышки, взяла палочки и начала очень аккуратно распределять по красным глиняным тарелочкам традиционную для Обона еду: лапшу, рис, приготовленный с лепестками лотоса, пельмени, сладкие пирожки, маринованные баклажаны и фрукты.
— После разрыва мы продолжали встречаться. А куда деваться? Это было очень тяжело. Его присутствие служило мне постоянным напоминанием о пережитом унижении. Я мечтала никогда его больше не видеть. — Она судорожно вздохнула. — И вот моя мечта сбылась.
Месть жестокосердному изменнику являлась веским мотивом для убийства, однако Сано не мог его принять. Слишком быстро призналась Дзёкио, слишком эмоционально вела рассказ. А упавшая ваза вообще показалась ему театральным трюком. «Да были ли они любовниками? — подумал Сано. — И если нет, то зачем лгать и добровольно идти на плаху?».
— Сейчас вы заправляете финансами императорского двора, — сказал Сано. — Должно быть, у вас незаурядные дарования.
— Вы очень великодушны. Мои скромные усилия едва ли заслуживают похвалы.
Сано почувствовал, как Дзёкио внутренне подобралась, приготовившись отразить новую атаку.
— Для придворных, наверное, было бы обидно оказаться под властью менее достойного человека.
— Возможно. — Поднявшись, Дзёкио принялась расставлять тарелочки на алтарях.
— Значит, в ваши дела никто не вмешивается? А как насчет бакуфу?
— К чему возмущаться обстоятельствами, которые не в состоянии контролировать! — немного озадаченно ответила Дзёкио.
— А вы никогда не мечтали управлять Японией? — спросил Сано, подавая собеседнице тарелки с фруктами. — Целая страна могла бы стать более подходящим объектом для приложения ваших способностей, нежели мирок двора. Вам никогда не приходило в голову, что вы могли бы править лучше бакуфу?
Дзёкио с кислой миной повернулась к нему:
— Ваши насмешки над бедной женщиной не делают вам чести. — Она вновь склонилась над алтарем, лицо осветила легкая улыбка. — Но вообще-то перераспределение власти назрело. Менее чем за сто лет на Японию обрушились голод, сильные землетрясения, наводнение, которое снесло мост Сандзё и во время которого погибло множество людей, Великий пожар, уничтоживший большую часть Эдо, и два крупных пожара здесь, в Мияко. Такие несчастья являются знаком, что гармония между правительством и космосом нарушена. Только передача реальной власти в другие руки позволит избежать катастроф в будущем. А кто может быть лучше, чем мудрый и талантливый представитель императорской династии?
