– Вот именно этого я и боялся! – всплеснул руками следователь, смахивая кипу документов одним легким движением. Ну неуклюж он был, что ж поделать!
– Что я опять во что-то ввяжусь? – уточнила Яна.
– Ты уже ввязалась, а может быть, еще хуже, – грустно заметил следователь, понимая, что от него уже ничего не зависит.
– А то, что на меня, кристально честного человека, падают подозрения в убийстве в корыстных побуждениях, это нормально?
– Яна, умоляю! Сиди тихо и не высовывайся! Предоставь во всем разобраться нам, – приложил руки к груди для пущей убедительности Лебедев.
В кабинет со страшным грохотом ввалилась Маруся с подносом.
– Извините, шеф. Руки заняты, пришлось ногой дверь открывать. Вот, чем богаты, тем и рады, – отдуваясь, поставила она поднос на стол и еще раз внимательно осмотрела Яну.
– Спасибо, Маруся, можешь быть свободна, – быстро пробормотал Василий Николаевич.
Девушка еще раз, как завороженная, оглядела Яну и удалилась с немым вопросом в глазах.
– Василий, ты меня пугаешь, – приблизилась к следователю Яна, – тебя что, в первый раз видят с женщиной? Или ты никогда ни за кем не ухаживаешь?
Лебедев покраснел.
– И то, и другое. Во-первых, некогда, во-вторых, с моей зарплатой много не наухаживаешь.
– Брось, Николаич! Не все же алчные стервы! Кто-то клюнет и на твои душевные качества, профессионализм и умение мыслить логически, – подбодрила его Яна, но Лебедев воспринял ее слова по-своему.
– Опять подкалываешь?
– Отнюдь! Я так легко и ненавязчиво делаю комплимент! – поменяла она скрещенные ноги.
– Очень ненавязчиво, – не поднимал на нее глаза Василий Николаевич.
– Ладно! Что нам тут послала ваша столовая? Ага! Два бутерброда с сыром, два пирожных «картошка» и кофе, пахнущий очень даже и неплохо. Ваше здоровье, Василий Николаевич! Кстати, что с ногой?
– Да…
– Гипс? Ты говорил гипс. Сломал? – участливо поинтересовалась Яна.
– Солгал, стыдно сказать…
– От меня секреты?! Да я же медик! Я же все пойму и помогу! Мы же как родные! Да я же, в конце концов, не отстану теперь от тебя.
– Вот это точно, – задумался Лебедев и, вздохнув, тихо произнес: – Рожа.
– Что?! – не поняла Яна.
– Рожа, – повторил Лебедев.
– Нет, а зачем обзываться-то? Зачем оскорблять? – не поняла Яна во второй раз. – Не такая уж у меня и рожа, не успела я с утра прихорошиться, что с того?
– Да это у меня рожа! – пояснил Василий Николаевич, вытирая вспотевшее лицо каким-то документом.
– Ну зачем же так самокритично? – оторопела Яна. – Не красавец, конечно, но, как говорится, если мужчина хоть немного лучше обезьяны, то уже хорошо, или что-то в этом роде.
– Цветкова, остановись! – взмолился он.
– Что?
– Ты же говорила, что медик?
– И это истинная правда, – кивнула Яна.
– Диплом купила, что ли?
– В мои времена еще не было такой возможности, все трудом, все трудом, – Яна вцепилась зубами в несколько зачерствевший бутерброд, не понимая, почему Лебедев так нервничает.
– У меня заболевание такое – рожа, – терпение следователя заканчивалось.
– Ой, прости! Точно! Есть такое! Что-то с кожей, ну и название – «рожа»! Ужас! Так рожа у тебя? Откуда?
– Я не знаю. Сейчас прямо обострение. Просто мучение, нога распухла, хожу еле-еле…
– Так ты что, Вася? Ты же серьезный человек! С этим не шутят! Еще запустишь! Ногу отрежут и ага!
– Чего? Ага? – заморгал Василий, немного испугавшись.
– Комиссуют без ноги-то, вот чего! Чем тогда займешься? Ты же трудоголик! А за здоровьишком надо следить, понятно?
– Понятно, но мне некогда, в поликлинике такие очереди!
– А зачем нам обычные очереди и участковые врачи, где за талончик к специалисту тебе придется драться с толпой разъяренных бабушек? Дай-ка мне телефончик! Спасибо! Сейчас мы тебя определим куда надо, там все и сделают, причем по высшему разряду!
Через несколько минут экспрессивного телефонного разговора Яна протянула Василию Николаевичу телефон доктора Стрельцова и адрес его частной клиники.
– Позвонишь, скажешь, что от меня, и договоришься о времени приема. Когда сможешь подъехать, очередей не будет, обещаю!
– Спасибо, – проговорил несколько смущенный следователь, пряча бумажку в карман, – обязательно обращусь. А это…
