— Да чтоб меня рыбы сожрали! Откуда взялась вся эта милая компания?
Ласк Фрилдор заходил по палубе взад-вперед, нервно колотя хвостом по бортам.
— А кто их-х з-знает! Но, пох-хоже, их-х там вполне дос-статочно, ч-чтобы вз-зять наш-ш корабль ш-штурмом. Мне каж-жется, ос-ставаться здес-сь на якоре долыш-ше небезопас-сно.
Пинком выбив из лап настоятеля миску с едой, генерал надзирателей подтащил Дьюррала к борту, насколько позволяла веревка, удерживавшая того около мачты.
— С-смотри на берег, мыш-шь! — просвистел Ласк. — Кто эти з-звери? Отвеч-чать!
Прищурившись, Дьюррал поглядел на берег и обернулся к ящерице:
— Без очков я не могу ответить вам наверняка, но, судя по яркой одежде, скорее всего это землеройки из Партизанского Союза Гуосим.
Ласк недоверчиво повернулся к настоятелю и уточнил:
— Какие ещ-ще партиз-заны? Ч-что, воины? Отворачиваясь в сторону, чтобы не вдыхать зловоние, исходящее из пасти рептилии, аббат Дьюррал ответил:
— Да, сынок, речные землеройки Гуосим — самые отличные и яростные бойцы как на земле, так и на воде.
Подтянув старого настоятеля к себе вплотную, Ласк Фрилдор потряс его и прокричал ему прямо в лицо:
— С-старый дурень! Я тебе не с-сынок! Если ты еще не понял, я — твой враг!
Спокойно и без страха глядя в глаза ящерице, Дьюррал ответил:
— У настоятеля аббатства нет врагов. Единственное, что я могу предложить тебе в этой ситуации, — это отпустить меня и плыть отсюда с миром.
Ласк Фрилдор снова сильно тряхнул старую мышь.
— Я не уплыву отсюда без-з ж-жемчуж-жин императора. Когда я их получу, ты сможешь быть свободен.
— Какие жемчужины? Я понятия не имею ни о каких жемчужинах.
Получив этот ответ, Ромска обернулась к Фрилдору:
— Ну что, слышал? Я думаю, о жемчужинах он понятия не имеет. Ну и что будем делать дальше? Попомни мое слово, Ласк: какое бы решение мы ни приняли, делать это надо как можно быстрее.
Землеройка Трип подбежала к выдре и доложила:
— Что могли, сделали. Сколько твоя шлюпка продержится — не знаю, гарантий дать никаких не могу, но пока что ее можно спускать на воду.
Наскоро поблагодарив ремонтную бригаду, Грат потащила шлюпку к берегу. Ей на помощь бросились Мартин и Хват. Тем временем Лог-а-Лог сложил передние лапы рупором и издал известный далеко за пределами Страны Цветущих Мхов боевой клич Партизанского Союза Землероек Гуосим:
— Логалогалогалогалог!
Тем временем шлюпка была спущена на воду, и бухта огласилась еще тремя боевыми кличами:
— Рэдво-олл!
— Еула-лиа-а!
— Дом Лутры!
Выйдя из устья реки, боевая флотилия развернулась полукругом, со шлюпкой Грат в центре, и двинулась в сторону открытого моря. Закрепив руль прямо по курсу, Грат вышла на нос своего судна и приготовилась к стрельбе, натянув тетиву лука. Над бухтой, перекрывая шум волн, раздался ее громогласный голос:
Отпустите пленника, или вам конец! Ласк Фрилдор посмотрел в глаза Ромске и прошипел:
— Ух-ходим!
Медлить было нельзя. Всё решали секунды. Одним ударом палаша Ромска перерубила якорный канат и стала выкрикивать команды:
— Разворачивай корабль к западу! Поднять паруса! Все паруса, до единого! Лови ветер!
Подбежав к рулевому, хорьчиха задрала повыше свой мокрый нос, чтобы почувствовать, с какой стороны тянет едва уловимый ветерок. Ощутив малейшее движение воздуха, она негромко отдала команду рулевому:
— Лево руля! Чуть правее! Так держать!
Тем временем Ласк Фрилдор со своими надзирателями и частью матросов выстроились вдоль бортов с пиками и алебардами на тот случай, если подоспевшие противники попытаются взять судно на абордаж. Челночки-долбленки и шлюпка подходили все ближе, что никак не добавляло Ласку Фрилдору спокойствия. Обернувшись к хорьчихе, он крикнул:
— Эй, капитан! Почему мы не двигаемся? Неужели все твои паруса не могут поймать хоть немного ветра?
Расстояние между судами все сокращалось. Грат, почувствовав, что критическая отметка пройдена, подняла лук и пустила первую стрелу в генерала надзирателей. Именно в тот момент паруса «Морского Змея» наполнились легким порывом ветра, и судно вздрогнуло. Пущенная выдрой стрела угодила в надзирателя, стоявшего рядом с генералом. Ящерица ухватилась за древко, торчавшее у нее из груди, и с предсмертным воем повалилась за борт.
