Но Страшила и Дровосек всю ночь перешептывались, а также бродили по комнате в поисках потайной пружины, что могла открыть дверь или окно и позволить им совершить побег.
Настало утро, но они не смогли ничего придумать. К тому же внезапно кровать Бута исчезла — как сквозь землю провалилась, и мальчик шлепнулся на пол, отчего сразу же проснулся. Вскоре из спальни появилась великанша. На ней было новое платье, опять же весьма нарядное — и вчерашний кружевной передник. Усевшись в кресло, она сказала:
— Я проголодалась. Сейчас буду завтракать.
Она хлопнула в ладоши, и тотчас же перед ней возник стол, покрытый белоснежной скатертью и уставленный золотой посудой. Но никакой еды на столе не было. Только кувшин с водой, связка каких-то побегов, а также горстка камешков. Великанша налила воды в кофейник, похлопала по его стенкам и налила чашку дымящегося кофе.
— Не хочешь? — спросила она Бута.
Кофе показался нашему герою подозрительным, но запах у него был настоящий, и, не выдержав, Бут сказал:
— Я бы не прочь.
Великанша налила вторую чашку и поставила ее на пол для Бута. Она была размером с лохань, а ложка на блюдце такой тяжелой, что мальчик с трудом мог поднять ее. Но ему удалось попробовать кофе, который оказался отличным. Затем госпожа Юп превратила траву в овсянку и начала с аппетитом есть. Взяв со стола горсть камешков, она задумчиво спросила саму себя:
— Что же мне съесть теперь? Рыбные шарики или бараньи котлеты? А ты что съел бы. Бродяга Бут?
— Я? То, что у меня в заплечном мешке. Еда ваша, может, и хороша на вкус, но я ее все равно боюсь.
Рассмеявшись его страхам, великанша превратила камешки в рыбные шарики.
— Ты, небось, думаешь, что рыба превратится потом у тебя в животе в камни? Ничего подобного. Нет, я колдую так, что предметы никогда не обретают свой первоначальный облик. Этим рыбным шарикам уже не стать камешками. Поэтому колдовать надо с умом, — пояснила госпожа Юп, угощаясь завтраком. — Даже у нас, из рода Юкуку, есть свои пределы. Вам суждено навсегда остаться тем, во что я вас превращу.
— Тогда, пожалуйста, оставьте нас такими, какие мы сейчас, — попросил Бут. — Это нас вполне устраивает.
— Я хочу исполнять не ваши желания, а свои собственные, — отрезала госпожа Юп. — Мне не терпится превратить вас во что-то новенькое. Пусть ваши друзья ищут вас сколько им угодно — им ни за что не догадаться, кем вы стали.
По голосу хозяйки друзья поняли: уговаривать ее бесполезно. Великанша говорила хоть и басом, но не лишенным приятности, в лице ее не было ничего свирепого, но слова ее означали, что у нее нет сердца и никакими мольбами ее не пронять.
Великанша ела медленно, с наслаждением, и друзья не собирались ее торопить. Доев, она сложила салфетку, хлопнула в ладоши, и стол исчез. Затем она обернулась к гостям со словами:
— Следующий номер нашей программы — удивительные превращения.
— Вы уже решили, во что нас превратите? — спросил Страшила.
— Да. Придумала во сне. У Железного Дровосека, например, такой серьезный вид, что быть ему совой.
У Дровосека и впрямь вид был серьезный, потому как дело приняло нешуточный оборот. Великанша наставила на него палец, и император Мигунов превратился в сову с круглыми глазами, крючковатым носом и сильными лапами. Но он по-прежнему оставался железным — перья, клюв, глаза и хвост были из металла. Когда он вспорхнул в воздух, железные перья загрохотали, ударяясь одно о другое. Он покружил по комнате и сел на спинку кресла.
Железная сова доставила огромное удовольствие великанше. Она раскатисто захохотала.
— Теперь ты не потеряешься, — сказала она. — Тебя всегда можно будет отыскать по грохоту. Честное слово. Железная Сова вышла у меня на зависть — никакая птица не может сравниться с ней. Я не собиралась сделать тебя железной птицей, я просто позабыла пожелать, чтобы ты стал совой из мяса и костей, но сделанного не воротишь. Железная Сова даже лучше.
Ранее Страшила сомневался, что госпоже Юп удастся заколдовать его или Дровосека — ведь они сильно отличались от всех живых существ, — его больше волновала участь Бута, но теперь ему стало страшно за себя.
