Вот потому-то беседа у них сейчас и не клеилась, и только внешне держалась в рамках приличия. Ведь это были враги.
Но вот капитан первого ранга Лебедев с тревогой заметил:
— Чёрт возьми!.. — это я, конечно, вру: он совсем не так выразился. Ну да ладно: — Чёрт возьми! Да ведь мы уже совсем выбились из графика. Так можем и не поспеть вовремя.
— Поспеем, — коротко и хмуро бросил в ответ Рымницкий.
Между прочим, для опасений Лебедева были все основания, ибо боевому подводному кораблю ещё предстояло провести ДИФФЕРЕНТОВКУ — такую операцию, без которой говорить всерьёз о дальнейшем продвижении вперёд просто невозможно; боевой подводный корабль для правильного лежания на воде и движения в ней должен быть тщательно выровнен; без дифферентовки, проведённой грамотно, по всем формулам, по всем вычислениям подводная лодка — она вовсе и не подводная, да вовсе и не лодка тоже.
Лебедева такой ответ Рымницкого не удовлетворил, и он то ли предложил, то ли уведомил, то ли приказал:
— Проводить дифферентовку лодки будем на ходу! Не отклоняясь для этого в район дифферентовки!
— Нет, — коротко бросил Рымницкий. Ему хотелось и стычки избежать со скандалистом, «нечаянно пригретым славой», и не отступить от требований Его Величества Закона. — Под нами сейчас — три километра! Над пропастью проползаем, какая же может быть дифферентовка?
— Но пойми же, Игорь Степаныч! Ведь мы сэкономим массу времени, а дифферентовку и так сделаем — на переходе в район торпедных стрельб! Чего там её особенно делать!
— Поймите и вы, — ответил Рымницкий, всё ещё пытаясь сдерживаться. — Это — МОЙ ПОСЛЕДНИЙ В ЖИЗНИ ВЫХОД В МОРЕ! И я хочу провести его по всем правилам, согласно руководящим документам!
Капризные нервы у Героя Советского Союза не выдержали, и он заорал:
— В таком случае, Я ВАМ ПРИКАЗЫВАЮ: ПРОВОДИТЕ ДИФФЕРЕНТОВКУ НА ХОДУ!
Рымницкий ответил неожиданно трезво и чётко:
— Есть! — и тут же передал в центральный пост: — Записать в вахтенный журнал: КОМАНДОВАНИЕ КОРАБЛЁМ ПРИНЯЛ НА СЕБЯ КАПИТАН ПЕРВОГО РАНГА ЛЕБЕДЕВ!
Вот это был удар так удар! Ответственности-то никто из этих штабных не любит. Им бы только других учить.
Лебедев кисло заулыбался:
— Ну ладно, командир! Хе-хе!.. Не кипятись! В конце-то концов, хозяин корабля здесь ты! Конечно же, тебе и все, как говорится, и карты в руки. Веди лодку в район дифферентовки. Только ж ты ходу прибавь-то, Степаныч! Ходу!
— Отставить запись в журнал! — скомандовал Рымницкий.
— Есть отставить! — ответили ему из металлических недр субмарины.
— Прибавить ходу!
— Есть прибавить ходу!
Атомная подводная лодка продолжала свой путь: пять человек сверху, сто пятнадцать — внизу; распоротая вода, шипение, белый кильватерный след…
И прохладный морской ветерок, которому тоже будет отведена определённая роль в предстоящих событиях — этакий летучий воздушный шпион: влетел — вылетел!..
Глава пятая
Пора на отдых…
Есть там надёжная пристань, в которой не нужно ни тяжкий
Якорь бросать, ни канатом привязывать шаткое судно;
Может оно простоять безопасно там, сколько захочет
Плаватель сам иль пока не подымется ветер попутный.
Гомер. «Одиссея», песнь девятая
У капитана первого ранга Рымницкого далеко не случайно сорвалось с языка: ПОСЛЕДНИЙ В ЖИЗНИ ВЫХОД В МОРЕ.
Да. Так оно и было.
Ведь и его военно-морская карьера, как уже говорилось, тоже отнюдь не топталась на месте.
Золотой Звезды за транспортировку Крупного Чина он когда-то не получил, но зато многочисленные научные труды, автором, которых он был, не остались без чьего-то высокого внимания. И его успешное выполнение сложнейших боевых задач в Индийском океане — тоже. И то, что он провёл на посту командира подводного атомохода тринадцать лет, — тоже. Редко ведь кто из наших подводников столько лет жизни отдавал этой необыкновенной должности! Редко кто не уходил на покой или в штабы, а плавал себе и плавал и весь со своим колоссальным опытом как бы срастался с подводным кораблём. Чьи-то зоркие начальственные глаза приметили такой необыкновенный, ЕДИНСТВЕННЫЙ В СТРАНЕ случай, кто-то заговорил о Рымницком в самых высших начальственных сферах, и вот совсем недавно приказом министра обороны СССР Рымницкий за особые заслуги был назначен на должность старшего преподавателя в Военно-Морскую Академию имени Гречко в Городе-на-Неве.
