– Боюсь, я была очень занята…
– Прошел уже месяц.
Слишком мало. Лена никогда не собиралась стать его трэлью. Она вскинула подбородок и уставилась Колчестеру прямо в глаза:
– Время быстро пролетает в делах, ваша светлость.
– Колчестер. Я же сказал называть меня Колчестером. Все-таки мы так хорошо знакомы, – ухмыльнулся он.
Ей хотелось разбить хрустальный бокал и ударить ублюдка осколком в глаз. Стоило лишь представить, как он станет касаться губами ее тела – и все внутри переворачивалось.
«Больше никогда».
– Мне ждать ответа еще месяц?
– Отпустите меня, ваша светлость. Это непристойно.
– Ответь на мой вопрос.
– Лена! Вот ты где! – вдруг раздался окрик подруги.
Их окутало облако духов, и перья в волосах Адель защекотали нос герцога. Он отшатнулся с искаженным от ярости лицом. Дебютантка прижала ладонь к губам и захихикала, будто бы под хмельком:
– О, ваша светлость! Я вас не заметила. Прощу прощения.
Их теснила толпа, и Колчестеру пришлось отпустить добычу.
Лена прижала руку к телу, будто герцог ее ранил. Адель стиснула другую руку подруги.
Колчестер резко кивнул:
– До свиданья. Я добьюсь ответа. – Затем повернулся и скрылся в толпе.
Внезапно Лена снова смогла дышать. Адель взглянула ей в лицо и, протащив к краю сада, взяла бокал шампанского с тарелки служебного автомата:
– Вот, выпей.
– Я… не могу.
Только поддержка подруги и не давала Лене упасть.
Они зашли в небольшой укрытый от гостей павильон. Адель развернула ее, заставив уцепиться за перила и наклониться вперед. Затем расстегнула пуговки и ослабила шнурки корсета.
Лена упала на руки и вдохнула полные легкие воздуха. Ее всю трясло. Она не понимала, что случилось. После столкновения она не могла дышать да и сейчас чувствовала себя не сильно лучше.
Лена потерла щеки ладонями. Адель поглаживала ее по спине.
– Благодарю.
«Вот уж не ожидала, что Адель придет мне на помощь».
Подруга замерла и прошептала:
– Жаль, что никто… не помог мне.
Лена взглянула ей в глаза и судорожно вздохнула:
– А разве ты не добровольно встречалась с лордом Фенвиком?
– Он пустил такой слух. Все, конечно, знают правду. – Адель поджала губы. – Среди молодежи это настоящее соревнование. Они полагают, что брать женщину в трэли – старомодно. Зачем содержать ее всю жизнь, если можно взять желаемое, а потом выбросить?
– Но… это ужасно!
– Чуть лучше, чем кровавая рабыня. – Адель пожала изящным плечом. – Я потому и преследовала лорда Мейси, что он приверженец традиций. Считает, что должен защищать своих трэлей. На твоем месте, Лена, я бы искала покровителя постарше. И не соглашайся ни на что, кроме контракта. В наше время это единственная защита.
– Почему никто ничего не говорит?
– А кто осмелится? – невесело рассмеялась Адель и напряглась. – Да и с чего кому-то в Эшелоне помогать нам? Лена, мы – еда. Нас оставляют в живых или берут в трэли лишь потому, что так им легче. Мы словно скот в загоне.
Лена разозлилась:
– Они не все такие. Мой опекун Лео…
– Знает о происходящем не хуже нас. И что, он хоть словом обмолвился?
Лена открыла рот… и ничего не сказала. Она чувствовала себя так же, как и Адель. Добычей в ловушке.
«Нет, не добычей».
Она глубоко вздохнула. Добыча не борется, не ищет способ поменять порядок – а именно этим Лена и занималась.
– Послушай моего совета, – продолжала Адель. – Я видела лицо Колчестера. Тебе нужна защита. Твоего опекуна недостаточно… его ведь здесь нет. На твоем месте я бы нашла какого-нибудь влиятельного старика, способного противостоять герцогу, и уговорила его взять себя в трэли.
– Должен быть иной выход.
– К сожалению, для таких, как мы, выбора нет. Чем скорее ты поймешь мир, в котором живешь, тем лучше. В противном случае ты просто дура. А дураки тут долго не живут.
***
– Что с вами сегодня?
Прислонившаяся головой к окошку экипажа Лена открыла глаза. Ее компаньонка миссис Уэйд, оторвавшись от вязания, смотрела на нее изучающе. И куда только подевалась мигрень, которая не дала старшей леди пойти на бал лорда Мейси?
Потерев усталые глаза, Лена выпрямилась.
– Ничего. Я плохо спала прошлой ночью, вот и все.
– Возможно, нам следует вернуться в Уэйверли-плейс. – Компаньонка округлила глаза. – Вам бы не помешало отдохнуть.
