Гул становился все напряженнее. Видимо, мы шагали к источнику. Мне было не по себе от того, что я уже не знала, как долго мы шли по пустому полу. Казалось, мрамор тянул за лодыжки. И только мое упрямство вело меня вперед.
Вдруг яркая мысль вспыхнула в моей голове. Я слышала такой звук раньше. Когда Квентин впервые призывал Гуаньинь на Землю, он колдовал так, словно их собрались в комнате сотни, устроив концерт.
А это было в миллион раз сильнее. Это был чей-то невероятно усиленный голос. Масштаб силы, превративший просторное пространство в комнату с эхом, вызывал тревогу.
Но мы шли. Понимание, что я слышала голос, язык, позволило различить буквы, словно капли в океане.
Шуй ле шуй ле шуй ле шуйле шуйлешуйлешуйле…
Спи. Повелительное наклонение. Кто-то колдовал чары сна, обычные, но с энергией тысячи рождающихся солнц в них. Я увидела точку на горизонте, один источник.
Мы шли. Шагали, пока точка не стала силуэтом, а тот превратился в мужчину.
Это был Нефритовый император.
26
Король Небес отличался от нашей последней встречи на Земле. Пухлый потный бюрократ средних лет сменился тощим оголодавшим отшельником, который давно не был под крышей.
Его лицо было обожженным и обветренным, как запеченная глина. Одежда без украшений растрепалась, свободно висела на его плечах. Его глаза были закрыты в медитации, и он сидел, скрестив ноги, на белом мраморном полу.
Эрлан Шень задрожал от смеха. Сначала тихо, а потом все сильнее. Он согнулся. Упал на колени.
— Поверить не могу! — завизжал он, вытирая слезы с глаз. — Это уже слишком! Серьезно!
Он катался на спине, держась за ребра, пиная воздух. Он сорвался. Все, как и я, были скованы страхом.
— Не понимаете? — радостно вопил Эрлан Шень. — Он — угроза! Он — причина всего этого! Он привел нас в это измерение и пленил нас тут! Вы не знаете его так, как я! Все случилось с нами, потому что он так пожелал!
В этом не было смысла. Эрлан Шень видел то, что хотел, делал выводы из своей ненависти.
Я не могла сказать ему это. Горло не слушалось. Как и руки с ногами. Неправильность парализовала меня. Если Нефритовый император так колдовал сон, в одну пулю вкладывал порох, которого хватило бы, чтобы разбить город, то приказ должен был разгромить нас. Но мы не спали. Кто-то другой был мишенью.
Эрлан Шень резко сел, словно оживший труп.
— Да ладно вам! — крикнул он нам. — Вы не видите иронию? Все это время нужно было убить Нефритового императора! Мы столько прошли, и это — дар!
Он посмотрел на меня.
— Нечего сказать? Ни слова о том, как я попал в Ад за желание убить его, а теперь я получил разрешение, подписанное и с печатью Вселенной? Никаких насмешек? Ничего?
Я не могла ответить, даже если бы хотела. Никто из нас не мог. В его мании Эрлан Шень пропустил, как его дядя приоткрыл глаза.
* * *
Энергия от Нефритового императора не была магией. Магия меняла реальность. Это была наша новая реальность. Забвение. Он был не божеством, а кошмаром.
Мои веки застыли открытыми. Я ощущала, как дрожат мои атомы. Свет силы Короля Небес было видно невооруженным глазом. Он окутал Квентина, Гуань Ю, Гуаньинь и Великую белую планету, как и меня, делая из нас черно-белые фотографии, заморозив нас на месте.
Но не Эрлан Шеня. Море света пропускало его. Он даже не заметил, что происходило с нами, по сравнению с ним.
Из-за нашего молчания он невнятно закричал и махнул кулаком в нашу сторону. А потом Эрлан Шень повернулся к дяде с желанием убивать в глазах.
Из своей воды он создал длинный узкий клинок. Он пошел к Нефритовому императору, сидящему неподвижно.
— Вы не знаете, как долго я этого ждал! — взревел Эрлан Шень. — Год проходит на Земле за день на Небесах? А в Аду проходят десять лет за каждый день на Земле! И пытки КАЖДЫЙ ДЕНЬ!
Эрлан Шень был далеко. Крохотный. Окруженный тьмой. Мне было не по себе из-за него. Хоть между нами произошло всякое, я ощущала одно желание: кричать ему убегать. Спасаться.
Он встал перед Нефритовым императором и сжал плечо дяди одной рукой, поднял высоко оружие другой рукой.
— Ради лучшей Вселенной, — Эрлан Шень опустил оружие.
Нефритовый император поймал острие клинка пальцами. Вода испарилась.
