Заболели глаза, Данте почувствовал страшную усталость. Он включил телевизор, передавали новости.
— А теперь последнее сообщение о состоянии здоровья Энтони Флетчера, — услышал он голос диктора.
Данте разлепил глаза и увидел сцену встречи Энтони в аэропорту, затем больничную палату, в которой тот лежал.
— Сегодня, — продолжал диктор, — Энтони перевели домой; он уже в состоянии принимать посетителей.
Начали показывать поместье Флетчеров: толпа народа у ворот, дорожка, ведущая в глубь парка. Данте присмотрелся к пассажирке одной из подъехавших машин. Не узнать женщину, которую встречала сама миссис Флетчер, было невозможно. Невозможно! Итак, никто не лежит со сломанными ногами и температурой под сорок в постели, не будучи в состоянии дотянуться до телефона. Никто не умер от ожидания. Ньюбери прав, его оценка точна. Она — дешевая охотница за богатенькими мужиками. Она пошлет ко всем чертям любого ради того, кто обеспечит ей больший комфорт. Ну, и черт с тобой, Лейла Коннорс-Ли!
Вскочив, Данте пулей вылетел из кабинета, оставив включенный телевизор рассказывать самому себе о погоде и весне.
Спустя полтора часа он уже был на одном из лыжных курортов, славящихся рискованными трассами скоростного спуска. Что может быть лучше для Данте Росси? Его больше не интересуют ни миллионы, ни известность, ни тем более женщины!
Слабость нарушила весь устоявшийся утренний ритуал. Лейла даже опоздала на работу почти на полчаса, чего до этого злополучного понедельника с ней никогда не случалось.
Гейл Уотс, секретарь, протянув ей гранки, спросила:
— Кажется, ты прогуляла пятницу, Лейла?
— Прости, Гейл. Я плохо себя чувствовала. Нужно было позвонить и предупредить, конечно. Прости, что не смогла... Есть что-нибудь срочное, что надо поправить?
Лейла не знала, к каким последствиям привело ее отсутствие. Вообще-то, в настоящий момент ее больше волновало то, что крекер и слабый чай, которыми она позавтракала, отчаянно просились наружу. Ее опять мутило.
Гейл доброжелательно смотрела на Лейлу.
— Никаких дел, из-за которых стоило бы умирать, — ответила она. — Лейла, ты бледна как смерть. Уверена, что сможешь работать?
Сдерживая подкатившую тошноту, Лейла нашла в себе силы сказать:
— Гейл, дай мне пять минут прийти в чувства. И займемся делами. — И она вымученно улыбнулась.
— Надеюсь, займемся. — На лице Гейл отразилось неподдельное беспокойство. — Кофе не поможет?
Доктор Маргарет Дьюборн, которую все-таки посетила в пятницу Лейла, уверенно объявила, что утренняя слабость и тошнота, как правило, сопровождают начальную стадию беременности и через три месяца затруднения закончатся. Вот только Маргарет Дьюборн забыла объяснить, как же это жить с тошнотой так долго! От одной мысли о кофе чуть не вывернуло.
— Спасибо, Гейл.
Лейле пришлось опереться о стол и даже присесть, а то бы она упала. Только теперь она заметила орхидеи на столе.
— Хорошо, крикни, если что-нибудь понадобится. Да, босс вернулся, если ты еще не слышала.
— Данте приехал? Я ждала его не раньше сегодняшнего полдня.
— Приехал. Пробегал мимо меня минут пятнадцать назад.
Все как рукой сняло, здоровый румянец заиграл на щеках Лейлы.
— Посмотрите, какие чудеса творят хорошие новости! — Гейл заговорщицки подмигнула ей.
— Запиши, пожалуйста, если мне позвонят в ближайшие полчаса. Не могу ждать! — Лейла метнулась к дверям, но внезапно застыла на пороге. — Гейл, я действительно ужасно выгляжу?
— Бывает и хуже... Но припудрить нос не помешает.
Когда Лейла выходила из дамской комнаты, куда заглянула по совету Гейл, она столкнулась с Карлом Ньюбери. Злорадный огонек в его взгляде заставил ее насторожиться. Под ложечкой опять засосало.
Проскочив мимо своего врага и никак не показав, что заметила его взгляд, Лейла поднялась в холл на общем лифте. Помощника Данте не оказалось на месте, только Гэвин Блейк ждал кого-то в приемной.
— Он один, у себя, — кивнул Гэвин в сторону кабинета босса.
Лейла вошла. Данте сидел за столом и говорил по телефону. Ни один мускул не дрогнул на его лице, он даже не кивнул Лейле, лишь едва заметно приподнял бровь, а потом отвернулся к окну, продолжая беседу. Встреча немного разочаровала Лейлу, но она попыталась себя успокоить: когда она вернулась из командировки на Восток, ее тоже почти погребли дела. Лейла пристроилась на одном из стульев и приготовилась ждать.
