Молли почувствовала, что ее губы дрожат.
— И я должна поблагодарить за это тебя, папа. Ты держал меня здесь с кузиной Августой. Почему?
Лицо лорда Саттона побагровело.
— Как ты смеешь оспаривать мое суждение? Я знаю, что лучше для тебя.
Молли встала и обошла вокруг стола, чтобы быть ближе к отцу.
— За все годы, — сказала она, опустившись на стул рядом с ним, — минувшие с того злосчастного Рождества, я не была нигде, кроме очень строгой школы и этого поместья, живя с тобой и кузиной Августой. Я люблю тебя, папа, но я была многого лишена. Мне не хватало лондонских балов, и никто не оставлял цветы у моего порога после светского приема. И я медленно, но верно превращаюсь в старую деву.
Плечи лорда Саттона поникли.
Молли накрыла его руку своей ладонью и заговорила мягче:
— Ты сам говорил, что нельзя позволять жизни проходить мимо. Пожалуйста. — Она устремила на него умоляющий взгляд. — Мне хотелось бы на собственном опыте узнать, что такое лондонский сезон.
Лорд Саттон вздохнул.
— Ладно, — сказал он. — Один сезон. — Он щелкнул ее по подбородку. — Ты уверена, что тебе не нужен Седрик?
— Уверена, папа. — Она подалась вперед и поцеловала его в щеку. — И спасибо за понимание.
— Пожалуйста, — отозвался он. — Но сейчас только начало октября, так что тебе придется подождать пару месяцев. Мы снимем дом моего старого друга на Джермин-стрит с января по июнь.
— А тем временем мы могли бы съездить в Лондон, чтобы я могла приобрести новый гардероб, — предложила Молли, оживившись при этой мысли.
Лорд Саттон закатил глаза.
— Полагаю, это необходимо. Завтра выезжаем.
— Почему так скоро?
— Тебе понадобится новое платье раньше, чем ты думаешь, — отозвался граф. — Через две недели в резиденции герцога состоится небольшой бал в честь возвращения из Италии Пенелопы и Родерика.
Молли моргнула:
— Конечно. Странно, что я сама не подумала об этом. Как по-твоему, Гарри там будет?
Лорд Саттон нахмурился:
— С какой стати? Хотя, наверное, будет.
Вскоре любопытство Молли относительно приезда Гарри было удовлетворено. Во второй половине дня, когда она подстригала в саду розы, появилась горничная с листком в руке.
— Вам письмо, леди Молли.
Девушка присела в реверансе и удалилась, оставив Молли с ножницами в одной руке и письмом в другой.
Сердце Молли учащенно забилось. Она положила ножницы и сломала печать. Это была записка от Гарри. С трудом разобрав его каракули, она уяснила, что он приедет на бал.
Гарри будет на балу! Молли поднесла листок к губам, упиваясь новостью. Но когда она продолжила чтение, ее словно окатили холодной водой. Гарри писал, что привезет с собой нескольких друзей из Лондона, которые вполне годятся на роль женихов. И ей следует подготовиться к ухаживанию.
Ну конечно! Молли вздохнула и сложила листок. Он всего лишь выполняет ее просьбу. Почему же она чувствует себя такой… разочарованной?
Она проглотила ком в горле.
Правда в том, что она более чем разочарована. У нее разбито сердце. Вот в чем проблема. Она любит Гарри. А он… Очевидно, не любит ее. Конечно, им было хорошо вместе. Лучше, чем когда- либо в ее жизни, но он не любит ее.
Молли сложила листок и сунула его в карман передника. Пора перестать думать о Гарри и всех вещах, которые ей нравились в нем.
Она убрала ножницы в корзинку и, вернувшись в дом, поднялась по широкой лестнице к себе в комнату, чтобы упаковать вещи для поездки в Лондон. Ей нужен муж. Убежденные холостяки с плохим почерком ей просто не подходят.
— У меня потрясающие новости, братец, — сказал Родерик, завязывая галстук перед зеркалом.
— Попробую угадать. — Гарри отхлебнул бренди из бокала.
Был ранний вечер, и до начала бала, который давали их родители, оставался час. Гарри сидел в роскошных апартаментах, которые занимали Родерик и Пенелопа, когда они останавливались в резиденции герцога.
— Похоже, ты уже знаешь, — улыбнулся Родерик.
Гарри поставил бокал и поднялся из кресла.
— Достаточно посмотреть на твою ухмылку, чтобы понять, что ты в очередной раз доказал свою плодовитость и обеспечил себя наследником. Пенелопа ждет ребенка, и ты думаешь, что это мальчик.
