— Конечно, — отозвался Гарри не без самодовольства. — Это как фехтование. У одних есть способности уклоняться от ударов, у других нет.
— И часто тебе удавалось избегать брачных сетей?
— Постоянно. — Он загадочно улыбнулся, словно вспоминая всех девиц, которых перецеловал (если не хуже) без всяких последствий.
Молли не понравилась его улыбка.
Распутник!
— Когда-нибудь ты попадешься, — сказала она.
Гарри помрачнел.
— Однажды чуть не попался благодаря тебе. — Молли проглотила упрек. — Но у меня еще осталось несколько лет в запасе, — добавил он.
— Думаешь, Энн согласится ждать так долго?
— Вряд ли. Это еще одна причина, по которой стоит тянуть время.
Он выглядел таким печальным, что Молли его почти пожалела.
Почти.
— Расскажи мне о капитане.
Молли загнула третий палец.
— Капитан Эрроу, — кивнул Гарри. — Еще один старый друг. Он моряк и снимается с якоря, стоит какой-нибудь юной девице слишком увлечься им.
— Удобно, — сказала Молли. — А кто четвертый?
— Баронет, сэр Ричард Белл. — Гарри вздохнул. — Я презираю этого типа, но должен признать, что он испытанный холостяк.
— Как это?
— Без малого двадцать лет совращал юных дебютанток, и ни одной из них не удалось его окрутить.
Молли наморщила нос:
—'Мне он не нравится.
— Держись от него подальше. За последние годы он проникся ко мне особой неприязнью.
— Почему?
— Сам удивляюсь. Он старше, чем Родерик, и мы вращаемся в разных кругах. Удивительно, что он вообще меня заметил. Тем не менее он лезет из шкуры, чтобы мне напакостить. — Гарри пожал плечами. — Я стараюсь не обращать на него внимания.
— Ну и правильно.
— И у него есть постоянная любовница, — продолжил он. — Загадка, почему она с ним остается. Конечно, он богат, но она могла бы найти кого-нибудь получше. Ее, кажется, зовут Банни.
— Она сильный соперник?
— Да. — Гарри усмехнулся. — Большинство мужчин назвали бы ее идеальной любовницей.
— Почему? Что в ней такого?
Разговор о любовницах оказался гораздо интереснее, чем разглагольствования Седрика о греческих статуях или лекции мисс Данлап о пользе самодисциплины.
— У Банни лицо и фигура богини, — сообщил Гарри. — И характер преданной служанки, которая заботится обо всех твоих удобствах и ничего не просит взамен.
Молли скорчила гримаску:
— Неужели это то, чего хотят мужчины на самом деле? Смахивает на любимую собачку.
Гарри хмыкнул.
— Уверяю тебя, — отозвался он, — любовница не имеет ничего общего с любимой собачкой.
Молли почувствовала стеснение в груди.
— Мне не нравятся женщины, которые стелются перед мужчинами.
— Ну конечно! Ты же ни перед кем не стелешься, кроме Седрика. Разве ты не ластилась к нему, как комнатная собачка?
Молли промолчала, потому что он был прав.
— Вот видишь, — сказал Гарри. — Ты была его рабыней.
— Ничего подобного, — солгала Молли.
Хорошо еще, что Гарри не знает, что она вынудила Седрика поцеловать ее этим утром. Что за побег без поцелуя?
Теперь она понимала, что Седрик не заслуживал поцелуя. И судя по его вялому отклику, явно не хотел его, что было еще более унизительно.
— Хорошо, что ты избавилась от него, — небрежно сказал Гарри. — Покорность не в твоем характере.
— Оставь в покое мой характер, — огрызнулась Молли.
Во-первых, это личное, а во-вторых, что он знает о ней?
Гарри, казалось, прочитал ее мысли.
— Веришь или нет, Молли Фэрбенкс, но я знаю тебя, — вкрадчиво произнес он с бархатными нотками в голосе.
По коже Молли пробежали мурашки, и она ощутила странный трепет в животе.
— Не говори со мной таким тоном! Это неприлично.
Он рассмеялся:
— Я всего лишь продемонстрировал тебе, как мужчины разговаривают со своими любовницами. — Он выпрямился и посерьезнел. — Привыкай. Именно так я буду обращаться к тебе на приеме.
— Нет, — Молли скрестила руки на груди, — это непристойно.
— Вся неделя будет непристойной, — напомнил он.
Она хмыкнула.
— Раз уж мы коснулись этой темы, — сказал Гарри, проигнорировав ее хмыканье, — давай обсудим поведение, которое ожидается от тебя.
— О?
Неужели ей придется целоваться? Она закроет глаза и притворится, что это Седрик. Хотя нет, она же не любит Седрика.
Ладно, Она притворится, что Гарри — герой готического романа. Можно даже придумать ему романтическое имя. Она Далила. А он будет… Самсон.
