Колени Молли подогнулись, но она постаралась взять себя в руки. Если не для себя, то хотя бы ради бедной Энн Райордан. Конечно, она косоглазая зануда, но считаться наказанием для проигравшего пари?
Никто не заслуживает подобного унижения.
— Если все, что вы сказали, правда, — произнес герцог, обращаясь к сэру Ричарду, — то так тому и быть.
Сэр Ричард улыбнулся и отвесил герцогу поклон.
Челюсти Гарри сжались.
— Это все, что вы хотели сказать, Белл? — осведомился герцог.
— Нет, — ответил тот. — Провинности вашего сына этим не исчерпываются, ваша светлость.
Толпа напряженно замерла.
Гарри взял Молли за руку.
Сэр Ричард смотрел прямо на них.
— Ваш сын, ваша светлость, погубил репутацию молодой особы, которая играла роль его любовницы. Она находится в этом зале.
Последовало так много удивленных возгласов, что Молли захотелось крикнуть, чтобы все замолчали, и поднять руку, чтобы признаться. Но она не могла сделать этого. По крайней мере на глазах у отца.
— Вашего сына следовало бы вызвать на дуэль, — заявил сэр Ричард.
Дуэль? Но это же смешно! Молли бросила беспомощный взгляд на Гарри, однако его взгляд был прикован к лицу сэра Ричарда.
— Да, друзья мои, на дуэль, — горько продолжил тот. — Ибо он не в силах исправить зло, причиненное той молодой особе. Ведь ему придется жениться на Энн Райордан.
Сердце Молли упало.
Сэр Ричард нахмурил брови.
— К сожалению, отец девушки слишком стар, чтобы защитить честь дочери на дуэли, поэтому на дуэли придется драться ее деверю.
И он посмотрел в упор на Родерика.
Вся толпа, как один, повернула головы к Родерику. Если он деверь, то…
Все взгляды обратились на Молли, включая ее отца, который уставился на нее через очки, пораженный настолько, что лакею пришлось поддержать его за локоть.
— Молли! — окликнул ее лорд Саттон дрогнувшим голосом. — Ты ведь не имеешь к этому никакого отношения?
Озарение пронеслось по толпе со скоростью молнии. Если Молли была фальшивой любовницей Гарри, то Родерику придется вызвать на дуэль собственного брата!
В зале поднялся такой шум, что массивная люстра, свисавшая с потолка, задрожала.
Лицо Молли загорелось, но она вскинула подбородок и не произнесла ни слова. Что, с точки зрения собравшихся, было признанием вины.
— И кто была эта фальшивая любовница? — прорычал герцог.
Сэр Ричард устремил взгляд на Молли.
— Леди Мэри Фэрбенкс, — спокойно произнес он.
Мать Гарри упала в обморок.
— Не может быть, Молли! — вскричала Пенелопа и тоже упала в обморок, прямо в объятия Родерика.
— Ребенок! — воскликнул тот, подхватив Пенелопу на руки и прижав ее к своей груди. — Доктор Краус, вы еще здесь?
Кровь отхлынула от лица Молли. Пенелопа ждет ребенка? Она прижала руку к дрожащим губам и яростно заморгала, сдерживая слезы. Но тут, казалось, все женщины начали плакать, падать в обморок или взывать к Пенелопе.
Новость о ребенке не могла появиться в худший — или более подходящий — момент. Ибо жизнь Родерика вполне могла оказаться в опасности.
Над домом Маллонов нависла угроза!
«Молитесь, чтобы это был сын!» — слышалось со всех сторон.
—Держись, — сказал Гарри, взяв Молли под руку. — Не позволяй им…
— Пенелопа… — Молли едва могла говорить.
— С ней все будет в порядке. С моей матерью тоже. И с остальными.
— Но, отец…
Лорд Саттон все еще потрясенно взирал на нее.
И тут Родерик — уложив с помощью доктора Пенелопу на диван — повернулся к Гарри.
Время словно остановилось.
На секунду Молли показалось, что она перенеслась назад, на тот рождественский бал, когда ей было тринадцать лет. Тогда Пенелопа тоже упала в обморок. Но на этот раз у нее было гораздо больше оснований для расстройства. Гарри и Родерик не просто подерутся. Раз задета ее честь, Родерик будет вынужден вызвать брата на дуэль.
Голова Молли закружилась. Она почувствовала, как Гарри крепко сжал ее руку в своей теплой ладони.
Она не будет думать о том, что происходит, решила Молли. Она сосредоточится на тепле его руки и на том, как сильно она его любит, пусть даже весь мир рушится. Она любит Гарри и всегда будет любить его.
И кажется — нет, она уверена, — он тоже любит ее.
Молли вздернула подбородок и устремила вызывающий взгляд на сэра Ричарда. Затем обвела взглядом Родерика, герцога, своего отца и всех остальных. Она вынесет всеобщее возмущение и будет молиться, чтобы ее отец, сестра и семья Гарри простили ее. А если нет — что сделано, то сделано.
