Владимир Иванович перебил его излияния:
– Хорошо, откуда вы узнали, что Розалия Карловна поплывёт на этом теплоходе? И именно сейчас?
– Да она всем уши прожужжала в «Лесных далях»! Лена, когда наш теплоход отходит? Лена, я так люблю отдых на воде! Лена, позвони нашим и спроси, купили уже путёвки или ещё не купили? – Он взмахивал руками и делал идиотское лицо – представлял Розалию. – Чего там было знать-то?! Мы договорились, что я отвлекаю внимание – с борта прыгаю, – а он берёт цацки. Всё! Всё! Это так просто!
Владислав понурился, видимо, горюя о том, что всё оказалось не просто. Богдан строчил в планшете, как будто вёл протокол.
– Ну, дурочка ваша за мной и сиганула. Хотя я и не думал тонуть! – Тут он расправил плечи. – Я плаваю так, что о-го-го!..
– А собака? – спросила Наталья Павловна. – Кто выкинул собаку?
– Какую собаку? – удивился Владислав. – А! Кто её знает. Не я. Да чёрт с ней! Главное, Сашка в этот день… ну… ширнулся. И море ему по колено! Он чемодан забрал из каюты, тяжеленный, мы и не знали, что он такой тяжёлый! И под какой-то брезент его сунул, придурок! Нет бы к себе отнести, утречком сошли бы потихоньку, и все дела! Нет, он его под брезент! А потом давай перепрятывать, это уж на другой день!
– Куда бы сошли? – перебил его Владимир Иванович с досадой. – Сошли бы они! Пропадает ценностей на миллион, и два пассажира тут же сходят. До первой станции вы дошли бы, а там – добро пожаловать в отделение вместе с чемоданом.
Владислав завздыхал с утроенной силой.
– Вообще к постороннему человеку его отпёр, к Таше вашей. Ничего, говорит, я ей снотворное подсунул, она до зимы проспит! Потом чемодан доставать же надо из каюты!.. Пошли доставать! Форма-то матросская у Сашки была, он ещё на берегу пошил. Сходил несколько раз на Речной вокзал, поглядел, как она выглядит, ну и пошил примерно такую. Форма – ладно, допустим, а чемодан этот не упрёшь и не спрячешь как следует, а кругом менты шныряют! Ну, мы договорились, что замок взломаем, цацки по карманам и в сумку разложим. У меня сумка с собой холщовая, из книжного магазина. Очень удобная вещь, между прочим!
Степан Петрович переглянулся с Владимиром Ивановичем. И покачал головой, словно не веря.
– А тут, как на грех, этот лекарь впёрся! Чего это вы, говорит, делаете?! Ну, Сашка его фомкой р-раз! Кровищи сразу! Как будто корову зарезали! Я чуть сознание не потерял. Но чемодан-то мы к тому времени открыли. Стали цацки по карманам совать, а мне прямо всё хуже и хуже, а Сашка злой такой, бледный, спешит, говорит, быстрей давай, а то я тебя сейчас тоже… так же…
Таша отвернулась.
Сергей Семёнович принёс перекись водорода. Он пришел, чтобы отдать ей пузырёк. Только и всего!
…Только и всего.
И жизнь кончилась.
– Ну, сумка эта магазинная у меня осталась, а у Сашки цацки. Мы договорились на следующий день всё поделить и разойтись по-тихому. Только я не мог… разойтись. Я как вспоминал этого лекаря и сколько кровищи было, так сразу… прямо плохо мне, плохо!
– Да чего ты скулишь-то, – не выдержал Степан. – Плохо ему! Сволочь ты и червяк поганый, скулит ещё!..
– Не, не, я ничего, – перепугался Владислав. – Я целый день в каюте пил, а Сашка на берег форму выкинул, её док кровью залил. Вечером поругались мы, нам же всё поделить было надо и разойтись, а он говорит – нет, ещё одно дело сделаю, тогда и разойдёмся. Это он, видать, Ксению имел в виду.
Владислав шмыгнул носом.
– Красивая история, – оценил Владимир Иванович. – Первый сорт.
И повернулся к дверям:
– Майор, забирай его! Только вместе их не вздумай посадить, тот придурок его задушит!
– Меня?! – перепугался Владислав. – Меня?! Не надо, я не хочу! К нему не хочу! Он меня точно убьёт! Убьёт! А я жить должен!
Не слушая и морщась, Владимир Иванович продолжал:
– Ты всё слышал? На чемодане том наверняка где-то пальцы остались.
– Нет, – встрепенулся Владислав и посмотрел с надеждой. – Мы в перчатках были!
– Да иди ты! – сказал Владимир Иванович уверенно. – А кольца-серьги из гнёзд тоже в перчатках выковыривали? Или всё же сняли перчатки-то?
Владислав замер, прикрыл глаза, стал шевелить губами, изменился в лице и позеленел.
