Таша сунулась, почти оттолкнув Степана, и посмотрела. Точно! Инструктор по плаванию!
– Почему же он тогда… тонул? – спросила она, и никто ей не ответил.
– Ты ментов с собой привёз, Владимир Иванович?
– На пристани менты.
– Подождите! Подождите, подождите, – заспешила Таша. – Значит, Владислав украл у Розалии драгоценности? Или нет?
– Он отвлекал внимание, – пояснил Владимир Иванович. – Ловко придумано! Он прыгает за борт. Это обязательно кто-нибудь видит. Так всегда бывает. Ну, если никто не увидел, тогда сообщник поднимает тревогу. Человек за бортом, паника, стоп мотор! Все до единого, и экипаж, и пассажиры, заняты спасением утопающего. Все смотрят в одну точку, и все на палубе. Ни в каютах, ни в общих помещениях никого нет. Сообщник спокойно заходит куда ему нужно и берёт то, что нужно.
– Какой сообщник?! Кто сообщник?!
В это время в салон вплыла Розалия. За ней тащилась зевающая Лена и бодро бежал Герцог Первый.
– Сообщник? – переспросила Розалия. – Дело дошло до сообщников?.. Лена, мы чуть не пропустили самое интересное!..
Она прошествовала к своему столу и основательно уселась. За ними влетел Богдан.
– Здрасти, – выпалил он, ни на кого не глядя. – Лена, мне нужно с вами поговорить.
– Ой, не стоит, – простонала Лена. – Я не могу, я полночи человека откачивала.
– Какого человека? Впрочем, какая разница!.. Мы должны поговорить, и всё!..
Снаружи послышался какой-то шум, это был странный, не утренний и неприятный шум. Закричали люди, затопали ноги, Владимир Иванович вдруг бросился бежать, а за ним Степан.
Таша не сразу сообразила, но как только сообразила, тоже ринулась.
Один за другим они скатились по лестнице, выскочили на вторую палубу и завертели головами. По небольшой бетонной пристани метался человек, похоже, только что выбежавший с теплохода. Он был в джинсах и толстовке, на голове капюшон. В мелкой воде у самых сходней болтался матрос – должно быть, человек в толстовке толкнул и сбросил его. Двери полицейского «газика» были распахнуты, из него поспешно выбирались люди, похоже, решительно не готовые к погоне. Ещё одна машина, легковая с синей мигалкой на крыше, двинулась и поехала и тут же остановилась. Человек прыгнул в сторону и полез вверх по откосу, осыпая кучи песка.
– Мать честная, – сказал Владимир Иванович с изумлением. – Того и гляди уйдёт! Тогда лови его по всему Советскому Союзу!
Одним движением – р-р-раз, и готово! – он перемахнул через теплоходный борт, приземлился на бетон и рванул за человеком в капюшоне. Остальные преследователи оказались сзади.
– Стой! – на бегу закричал Владимир Иванович. – Стой, стрелять буду!
Человек не остановился и не оглянулся. Он проворно, как куница, лез вверх по обрыву. Владимир Иванович почему-то за ним не полез. Он стал забирать правее и, казалось, бежал совсем в другую сторону.
– Ой, боже мой, – тихо выговорила рядом Наталья Павловна. Таша смотрела во все глаза, прижав ко рту кулаки.
Люди в форме, цепляясь за кусты, тоже лезли вверх, но человек в капюшоне уже почти скрылся за деревьями. Владимир Иванович был ближе, но в стороне, он вдруг совершил какой-то немыслимый цирковой кульбит. На ходу подпрыгнул, как гимнаст, зацепился за ветку дерева, с силой оттолкнулся, ветка спружинила, и его перекинуло через овражек!.. Ещё секунда, и он схватил бегущего, повалил и выкрутил ему руки.
Тут подоспели остальные, и на откосе началась возня, поднялась пыль. Впрочем, всё это продолжалось недолго. Через секунду беглеца с заломленными назад руками уже вели вниз к машинам.
Капюшон упал с головы, и Таша увидела бледную, заостренную от ненависти физиономию Саши Дуайта – Александра Дулина, от слова «дуля».
Саша вырывался и брыкался, словно не мог поверить, что это уже всё, конец истории, дальше начнётся совсем другая песня!.. Он кричал нечто нечленораздельное, понятно было только «Сволочи, ублюдки, не знаете, с кем связались!», и его быстро затолкали в машину.
Владимир Иванович неторопливо спустился с обрыва, присел на корточки у воды и умылся из Волги.
Со всех палуб на происходящее глазел народ. Целый теплоход народу!..
