И Вирджиния тоже была там со своим возлюбленным Бенджамином Сигелом по прозвищу Багси и с лучшим голливудским другом Бена, Джорджи Рафтом[27].
— Вы только посмотрите на это, — сказал Бен. — Эррол Флинн[28]. Да он выглядит так, что хуже некуда.
— Я слышал, что он совсем выдохся, — заплетающимся языком проговорил Джорджи. — Братья Уорнеры вот-вот вышвырнут его. Нет, вы смотрите, смотрите!
Эррол Флинн был еще пьянее, чем Джорджи Рафт; на его столь красивом в прошлом лице уже начали появляться следы распада. Это была маска красоты, безжалостно превращающаяся в линялую рогожную личину огородного пугала.
— Да, но с тобой-то они тоже не заключили контракт, так ведь, Джорджи? — сказала Вирджиния.
— Я выкупился из их кабального контракта, — заявил Джорджи. — Я отдал Джеку чек на десять тысяч долларов и вышел из его кабинета свободным человеком.
— А я слышала, что это он заплатил десять кусков тебе, чтобы ты убрался, — не унималась Вирджиния.
— Вирджиния, заткнись! — бросил Бен.
Рафт с капризным видом глядел в стакан. Для крутого парня его лицо не слишком подходило: оно было на удивление маленьким, с тонкими чертами и вздернутым, словно у эльфа, курносым носиком.
— Это ему еще выйдет боком, — утешал артиста его лучший друг юношеских лет, тех времен, когда они по-соседски помогали друг другу воровать тележки с яблоками.
— Почему бы тебе не замочить ассистента режиссера, Бен? То есть если бы ты сначала нашел подходящего. Может быть, ты мог бы снова сделать Джорджи великим, — подковырнула Вирджиния.
— Просто не знаю, что случилось с этой сукой, — объяснил Бен. — С тех пор как мы вернулись с Юга, она дерзит мне, не переставая.
Он неприязненно уставился на Вирджинию. Но проклятие, она была все тем же воплощением животного женского начала во всей его грубой красе; сегодня вечером она уложила волосы огромной темно-рыжей шелковой волной, выставила на обозрение в меру полные плечи, а между объемистыми грудями, плотно прижатыми друг к другу, зияла черная щель, где любой мужчина мог навсегда затеряться и оставить там свою душу.
— Да, — воскликнула она, — может быть, это связано с твоими полетами в эту чертову пустыню, куда ты летаешь, чтобы посмотреть, как Дэл Вебб закапывает бабки мистера Лански в долбаную дыру в земле!
Все начиналось сначала.
— Ребятки, ребятки, — вмешался Джорджи. — Лучше давайте веселиться. У нас прекрасный стол в «Браун дерби», в зале, битком набитом кинозвездами. Куча народу поубивала бы друг друга за то, что у нас есть. Давайте веселиться. Гарсон, еще виски, пожалуйста.
Вся троица взялась за стаканы, пытаясь пригасить владевшее каждым внутреннее волнение и вернуться к дружескому общению.
— Вирджиния, знаешь, я делаю великую вещь. Вот увидишь. Все большие парни уверены, что это будет грандиозно. Это будет покруче, чем Хот-Спрингс.
— Хот-Спрингс, насколько мне известно, находится в Хот-Спрингсе, а не в пустыне. И Хот-Спрингсом управляет Оуни Мэддокс. Вроде бы дела обстоят именно так, Бен, уж ты-то должен бы знать.
Бен позволил себе захихикать.
— Ты думаешь, Оуни такой уж великий и могучий? Ты думаешь, что на Оуни ни у кого нет управы? Так вот, позволь мне сказать тебе кое-что. У Оуни начались небольшие неприятности, которых ты себе ни за что не пожелала бы.
— Оуни клёвый парень, — заявил Джорджи. — Он был знаком кое с кем и помог мне, когда я начинал здесь.
— С Оуни покончено, — сказал Бен. — Только он сам пока еще об этом не знает.
— Оуни, конечно, червяк, но способен позаботиться о себе, — возразила Вирджиния и отпила большой глоток из третьего по счету стакана «отвертки». Она могла перепить любого мужика в Голливуде, за исключением Флинна. — Он строит из себя британского сноба, но на самом-то деле он такая же помойная крыса из Ист-Сайда, как и вы оба, красавчики.
— Вирджиния, у Оуни серьезные неприятности, и большие люди об этом знают. Я услышал об этом уже здесь. Власти начали против него кампанию облав, громят его заведения, а он не имеет представления, как добраться до того, кто за всем этим стоит. Его власть в городе сильно поколебалась, и как только она начнет уходить у него из рук, от него все разбегутся. Это случилось с ним в Нью-Йорке, это случится с ним и в Хот-Спрингсе. Он уже потерял «Коттон-клуб», он потеряет и свои южные владения. Вот увидишь. Его пришьют, или он лишится всех своих бабок, что одно и то же.
