Прерывисто вздохнув, Мэдди собралась с духом и на свинцовых ногах пошла вперед. Джек удобнее устроил малыша на груди.
— Познакомьтесь с Нелл, — сказал он.
Мэдди предпочла бы с ней не знакомиться. Тем не менее она отрывисто кивнула собаке с розовым языком и проницательными карими глазами, продолжая держаться от нее на расстоянии:
— Привет, Нелл.
Джек остановился и хмуро взглянул на Мэдди:
— Вы не любите собак?
— Скажем так, собаки меня не любят. — Она не намеревалась объясняться. — Кажется, она слушается вас во всем.
— Нелл — пастушья собака. — На его квадратной челюсти дрогнул мускул. — Или была таковой.
Мэдди наклонила голову. Была таковой. Произошел ли с ней несчастный случай? Однако сейчас Мэдди хотелось задать вопрос поважнее:
— Нелл хорошо относится к детям?
Джек пошел вперед:
— Откуда мне знать?
Хотя внешне Мэдди выглядела спокойной, страх схватил ее за горло. Но эта собака явно хорошо выдрессирована. Нечего бояться ни Мэдди, ни ребенку. Падение кровяного давления и покалывание в голове — физиологический рефлекс Мэдди на события прошлого. То, что много лет назад на нее напала собака, не означает, что это произойдет снова.
«Глубоко вздохни. Подумай о приятном».
Нелл прошла мимо, коснувшись хвостом ноги Мэдди. Женщина снова запаниковала, кашлянула и нервно рассмеялась:
— Должна сказать, я чувствую себя отбивной из молодого барашка.
Джек резко свистнул и кивком прогнал собаку. Нелл умчалась вперед. Поднятое ею облако пыли закрыло Мэдди обзор, ее частички заскрипели на зубах. Ей необходимо принять ванну и выпить.
Расправив широкие плечи, Джек оценивающе оглядел Мэдди:
— Если вам нужно позвонить, здесь есть прием мобильной связи.
— Приятно слышать. Спасибо.
— У вас есть джинсы?
— Конечно. — Она привезла с собой последнюю новинку сезона.
— Хорошо.
Ее руки покрылись мурашками. Что-то беспокоило ее в его уверенном тоне.
— Что хорошего?
— Вы не можете ездить верхом в платье.
Она моргнула, затем рассмеялась:
— О, я не езжу верхом. — С двенадцатилетнего возраста Мэдди не усаживалась даже на велосипед, не говоря уже о лошадях.
Джек сдвинул брови:
— Вы и лошадей не любите?
Опять она пришлась не ко двору! Вероятно, Джек привык спать, держа в руке седло и подложив под голову широкополую шляпу.
Пока Мэдди в ярости приканчивала очередную муху, Джек втянул воздух сквозь стиснутые зубы:
— Итак, вы не фанат животных.
— Отнюдь.
— Что же вы любите? — фыркнул он.
— Театр. Шоколадный заварной крем. Дождливые дни, когда мне не нужно вставать с кровати.
— И часто вы не встаете с кровати?
Она посмотрела на него прищурившись. Он не шутит? Трудно сказать наверняка, ведь у него такой сухой тон и выражение лица.
— Я имею в виду, — объяснила она чрезмерно терпеливым тоном, — что люблю сидеть на кровати, опершись на подушки, и читать, пока капли дождя барабанят по крыше.
Он снова то ли фыркнул, то ли проворчал, и зашагал прочь. Мэдди вытерла вспотевшую бровь и съежилась, когда по ее спине потекла струйка пота.
Через несколько минут они оказались в тени дома. Ребенок был спокоен, собака испарилась. Оказавшись на собственной территории, Джек казался чуть более открытым.
Пора лучше узнать законного опекуна Боу.
— А вы? — спросила Мэдди.
— Что — я?
Она округлила глаза. С этим человеком невозможно разговаривать!
— Вы читаете книги, Джек?
— Нет, — заявил он низким и решительным голосом, — я не читаю.
Мэдди моргнула. С таким же успехом она могла спросить его, носит ли он розовые чулки субботними вечерами.
— Но вы действительно ездите верхом.
Он продолжал идти. Ответа на ее высказывание не требовалось.
— Я думаю, однажды вы научите Боу ездить верхом, — попробовала она снова начать разговор.
— Я думаю, научу.
Мэдди медленно кивнула, обдумывая его слова и впервые осознавая ситуацию.
Едва выйдя из самолета, она начала считать секунды до того момента, когда сможет покинуть эту глухомань. Но, уехав, она расстанется с Боу — сыном-ангелочком своей лучшей подруги. Когда снова она увидится с мальчиком? Увидится ли вообще когда-нибудь? Возможно, Джек время от времени будет приезжать в Сидней. Может, он станет привозить с собой Боу.
