Но как только она села в седло, её прежний опыт начал возвращаться. И, к счастью, выбранный ею конь — гнедой мерин со спокойными, тёмными глазами — оказался хорошо обученным и прощал многие её ошибки. Марта предположила, что он привык к тому, что на нём ездят разные люди. Не считая одного раза, когда он её чуть не сбросил, потянувшись головой в сторону росшей вдоль грязной дороги высокой травы, ей приятно было проехаться на свежем воздухе верхом. Конь шёл длинным шагом, подняв уши, и покорно подчинялся её нерешительным указаниям.
Доктор ехал рядом на тёмной лошади с чёрным хвостом, которую он окрестил Артуром. Вообще-то, он почему-то всех лошадей называл Артур.
— Так зачем мы едем в Келмор? — спросила Марта.
— Я чую, что там что-то есть, — последовал невнятный ответ. — Надеюсь, что это мне не кажется.
— Может, это просто запах из конюшни? — кисло заметила Марта.
— Миссис А. давненько не чистила Артура, Артура, и Артура. Это жестоко. Я понимаю, что одной ей тяжело управляться с таким хозяйством, но всё равно…
Марта нахмурилась:
— Ты думаешь, что после ухода Клары ей не помешала бы помощь?
— Мне и Гераклу точно не помешала бы помощь, когда нам нужно было вычистить за один день авгиевы конюшни, — заявил Доктор; он вынул из кармана старый заплесневелый зайгонский активатор и лениво вертел его в руке. — Ну, знаешь, в качестве одного из подвигов. Кругом навоз был. Даже пройти было негде.
Марта почуяла подвох:
— Ты что, помогал Гераклу из древнегреческих мифов?
— Шутишь? Как такое могло случиться?! — он поднёс оранжевый комок ближе к глазам. — Нет, это было на планете Авгия. К счастью, один день на ней равен трём земным месяцам. Мы успели вовремя разобраться с мешками и устроили пикник. Я обожаю пикники… Потом нам, правда, пришлось убирать у Цербера, а это уже было не так просто. У него, знаешь ли, в трёх экземплярах не только голова…
Повороты дороги были не менее затейливы, чем повороты сюжетов докторских небылиц, и у Марты от долгой езды начали уставать ноги и спина. Но, наконец, они проехали мимо знака, отмечавшего границу Келмора.
Хотя в знаке они не нуждались. Развороченная земля и сломанные деревья вдоль дороги говорили сами за себя. Артур Марты захрапел и стал, как вкопанный, словно его заколдовали. Она прищёлкнула языком и нажала на его бока пятками. Мотая головой, он шагнул назад.
— Тихо, — сказала она, натягивая поводья.
— Ты что творишь?! — закричал Доктор на своего Артура. Он развернул его и вернулся к Марте, подняв в руке активатор. — Кажется, они его слышат.
Зайгонское устройство издавало пульсирующую, потустороннюю инопланетную песню. Марта похлопала коня по шее, пытаясь успокоить его.
— Оно начало передавать сигнал. Почему?
— Я же говорил, что чую что-то. Тут что-то есть. — Доктор повернулся к ней и широко улыбнулся. — Диастеллическая передача. Она оставляет остаточный резонанс в эфире, иногда на пару недель, — он щёлкнул по активатору. — И этот резонанс стимулирует восстановление органических кристаллов, поскольку был создан похожим устройством.
Конь Марты в поисках защиты подошёл поближе к коню Доктора.
— В таком случае, скаресен, который разрушил Келмор, пришёл на сигнал. А раз этот активатор опять сигналит, не ждёт ли нас неприятная встреча?
— Да нет, не думаю, — активатор замолчал, и Доктор улыбнулся. — Знаешь, как мобильники пищат, когда подключаешь их к зарядному устройству? Думаю, это то же самое. Теперь он будет восстанавливаться. Но он не начнёт всерьёз излучать, пока его не запустят.
— А ты можешь запустить его своей отвёрткой, — её глаза расширились. — И что тогда?
— Ага! Тогда всё, что мне будет нужно — найти способ усмирить Уэстморлэндского Зверя на то время, пока я его буду перепрограммировать. Убеждать его в том, что скарасены обожают Заполярье, подальше отсюда, — Доктор усмехнулся. — И если зайгоны захотят получать свою пайку молочной жидкости, им придётся отправиться вслед за ним. Отличное это место для того, чтобы спрятаться — Арктика. Никого рядом нет, никто не пострадает. Проблема решена.
— Будем надеяться, — пробормотала Марта.
