Зеро - страница 21

— Зато у тебя была мама, — возразил Майкл. — И ты ходила у нее в любимицах. Я часто лежал ночью без сна, и мне хотелось реветь от того, что она так далеко. Я и не помнил-то ее как следует, а ты, Эйди, всегда была с ней. Вы и сейчас рассказываете друг другу такое, о чем больше никому ни словечка. Не думаю, чтобы папа был так же близок с кем бы то ни было. Даже с мамой. Им не хватало времени подольше побыть друг с другом.

Одри опустила голову.

— Может быть, — согласилась она. — Но возможно и другое. Мне сейчас не давала заснуть одна мысль. А вдруг я сама в каком-то смысле оттолкнула отца? Вдруг я настолько привыкла к своей обиде на него, что, даже когда папа приезжал домой, он ее чувствовал и избегал досаждать мне своим обществом?

— Ты в самом деле так думаешь?

— Сама не знаю, — тихо ответила Одри. Она опять обхватила подушку и уткнулась в нее подбородком. Потом заговорила с закрытыми глазами: — А помнишь, как он взял нас в Вермонт кататься на лыжах? Господи, что за мерзкая была погода! Едва мы с тобой отошли от гостиницы, как налетел настоящий буран. Сильнее метели я и не вспомню — ведь в двух шагах ничего нельзя было разглядеть! Я не имела ни малейшего представления, где мы и в какой стороне отель. Разревелась вдрызг, стала звать на помощь. Я звала и звала, Майк, я думала, папа услышит меня и спасет. Кричала не переставая.

Майкл кивнул, вспомнив, как он тогда испугался за них обоих.

— Настоящая истерика, — сказала Одри. — И еще я чуть не замерзла, хотя оделась в самый теплый костюм.

— Пожалуй, было градусов тринадцать. Да если добавить этот ветрище...

— Меня так и подмывало помчаться куда глаза глядят, — продолжала она. — Но ты, Майк, вцепился в меня и заставил вместе с тобой строить ту снежную стенку. В общем, спас нас от дикого ветра. Ух, как он пробирал — действительно до костей. А когда мы спрятались и обнялись, чтобы согреться, я слышала, как громко, тревожно стучало твое сердце. Ну и перепугалась же я тогда. Никогда так не мерзла. Мы так и просидели, прижавшись, до конца метели, пока папа нас не отыскал. — Одри подняла голову, посмотрела на Майкла. — В тот день моей Наной был ты — ты спас меня. А папа не переставал удивляться, каким находчивым ты оказался. И все целовал нас обоих. Кажется, он больше никогда нас и не целовал.

— Да, он все время повторял: «Я уж думал, вы замерзли, я думал, вы замерзли». — Майкл встал, обогнул стол и подошел к окну, закрытому сёдзи. Рисовая бумага светилась и переливалась, пропуская свет маленьких фонарей. Майкл почувствовал неловкость, когда Одри напомнила, как Филипп восхищался его находчивостью. Вроде бы подразумевалось, что к ней самой отец относился иначе, холоднее. А возможно, Майкла смутило и это неявное проявление чувств со стороны сестры. Он сменил тему. — Догадываюсь, что сигнализацию он установил по маминому настоянию.

Одри, полулежа на софе, повернула голову.

— А вот и нет. Я как раз приезжала, когда он тянул проводку. Это была целиком его затея.

Майкл разглядывал узоры, нарисованные на сёдзи тенями от ветвей деревьев.

— Он не говорил, зачем она ему понадобилась?

— Нет, все и так знали, — ответила Одри и, когда Майкл удивленно воззрился на нее, пожала плечами. — Разве мама тебе не сообщала? Однажды кто-то пытался забраться в дом.

— Нет, ничего не сообщала. — Он покачал головой. — И что произошло?

Одри вновь пожала плечами.

— Да, собственно, ничего особенного. Так, бродяга какой-нибудь, хотел, видно, стянуть что плохо лежит. Было около трех часов ночи. Меня, как водится, терзала бессонница, вдруг слышу — кто-то бродит под окнами, приблизительно где ты сейчас стоишь.

— Ты его видела?

— Нет. Я просто достала папин пистолет, да как пальну в окно — его и след простыл.

— Н-да, сигнализация, — задумчиво произнес Майкл. — На папу совсем не похоже.

Он вернулся к Одри. Она сидела, подобрав под себя ноги, и не выглядела натянутой, будто струна, какой была днем.

— Майкл. — Одри вывела его из задумчивости. — Ты знаешь, как папа погиб?

— Дядя Сэмми сообщил только, что в результате аварии на дороге.

— Да, это мне тоже известно.