Дзёдзи, как и Масаси, унаследовал от отца сходство с волком, но если младший брат казался зверем сильным и жестоким, то средний выглядел поджарым и облезлым. Дзёдзи и впрямь рос болезненным ребенком, мать любила его до безумия и вечно с ним нянчилась. Да и потом он превратился в хилого, вялого подростка. Но правдой было и то, что, повзрослев, он окреп, никогда не болел и редко уставал. При звериной выносливости и необычайной работоспособности Дзёдзи неплохо шевелил мозгами и, пока был жив отец, вел всю бухгалтерию клана. Это означало, что он посвящен во все семейные тайны и ничто на свете не может заставить его выдать их.
Черные, глубоко посаженные глаза Дзёдзи воззрились на младшего брата, шествующего сквозь толпу с победоносным видом триумфатора. Хотя Масаси в последнее время частенько открыто перечил отцу, ему было не занимать обаяния, умения привлечь людей на свою сторону и повести их за собой. Логично предположить, что «лейтенанты», взвинченные последними событиями и озабоченные своим будущим, охотно потянутся за ним, и Масаси станет правой рукой Дзёдзи.
Дзёдзи подождал, пока брат доберется до помоста, и поднял руку, призывая к молчанию.
— Наш оябун умер, — без вступления начал Дзёдзи. — А теперь вот и Хироси, любимый наш брат, удостоенный чести стать новым оябуном Таки-гуми, безвременно вырван из лона нашей семьи. Отныне я, как следующий по старшинству, буду делать все, что в моих силах, дабы сохранить наследие и претворить в жизнь мечту Ватаро Таки. — Он склонил голову и на мгновение застыл, прежде чем удалиться.
И тут он с удивлением увидел, что на его место выходит Масаси.
Тот выступил вперед и обратился к собранию.
— Когда мой отец, Ватаро Таки, скончался, об этой утрате скорбела вся нация, — начал он. — Во время похорон проститься с ним пришли тысячи людей. Дань уважения отдали главы государств, министры, президенты корпораций и политические лидеры. Присутствовал даже посланник самого императора. — Масаси обвел взглядом слушателей, обжигая горящими глазами то «лейтенанта», то кобуна. — Почему они это сделали? Потому что мой отец был выдающимся человеком, столпом власти, к которому любой член нашей большой семьи мог обратиться за поддержкой и защитой. Враги же боялись его пуще смерти, с ними он был свиреп, как лев.
Теперь он нас покинул, и я прошу вас задуматься над тем, какое будущее нас всех ожидает. Мы осиротели. К кому обратиться за советом и помощью в эти тревожные времена? Кто даст гарантию, что враги будут, как прежде, держаться на почтительном расстоянии?
Я говорю не только о соперничающих с нами кланах. Исторически сложилось так, что Таки-гуми всегда первым вставал на защиту Японии от русской экспансии. От нас до Советского Союза меньше сотни миль. Советы относятся к нам с опаской и недоверием и, как некогда американцы, выискивают возможность подчинить нас своему влиянию и поработить. Вот против чего мой отец боролся всю жизнь. Мы должны продолжить его дело.
Взор Масаси блуждал по залу, он пристально и проникновенно вглядывался то в одного слушателя, то в другого. Голос его, будто у искушенного оратора, грозно понижался, а потом нарастал и начинал звенеть с призывным пафосом.
— Весь вопрос в том, сумеет ли Таки-гуми сохранить первенство среди кланов якудзы? Или нас окружат многочисленные, алчущие добычи враги и будут вырывать у нас кусок за куском, пока не отберут все, сведя на нет наш некогда гордый род?
Смею утверждать, что ответ для вас уже очевиден. Обеспечить прекрасное, мудрое руководство делами клана, не отступая от пути и традиций Ватаро Таки, был способен мой возлюбленный брат Хироси. Но Хироси умер. Пал от руки наемного убийцы по кличке Зеро. Кто из наших врагов нанял негодяя? Кому понадобилось в час тяжкого семейного горя добавить нам скорби и страданий, чтобы, цинично воспользовавшись нашей слабостью, урвать себе кусок пожирнее?
Так вот, я утверждаю, что сейчас наша самая насущная задача состоит в том, чтобы обеспечить будущее Таки-гуми. Либо мы, расколотые и ослабленные врагами, вскоре погибнем, либо, сплотив свои ряды, став более воинственными и беспощадными, лишим сил и подавим тех, кто в противном случае сокрушит нас.
