Эд извлек из портфеля бумаги и чековую книжку. — Итак, — сказал он, вам положено пятьдесят долларов и возмещение издержек, верно?
— Как договаривались. Но послушайте…
Эд Уандер достал ручку.
— Нет, это вы послушайте, Миллер. В нашей программе перебывала уйма всяких чудиков. Ребят, утверждающих, будто видели зеленых человечков, которые вылезли из летающей тарелки. Ребят, которые считают себя ясновидящими, медиумами, пророками, чародеями, колдунами. Был у нас даже один парень, который заявлял, что он оборотень. — Продолжая говорить, он принялся быстро писать. — Только, знаете что? В большинстве своем эти люди были совершенно искренни. И как знать, может, кто-то из них был даже прав. Мы тут всякого навидались…
— Я… я не понимаю, к чему вы клоните, мистер Уандер.
— А я думаю, понимаете. Когда я обещал вам пятьдесят долларов и возмещение издержек, то полагал, что передо мной человек, который по-настоящему верит, будто существовал в прежних воплощениях, — неважно, заблуждается он или нет. — Уандер неодобрительно хмыкнул. — А нахвататься кое-чего о таких исторических персонажах, как Александр, Ганнибал и Ней может каждый.
Миллер сжал побледневшие губы.
— Вы не имеете права разговаривать со мной в таком тоне. Я пришел сюда с самыми честными намерениями.
— Ну да — а заодно и полсотни долларов огрести без особого труда. И вот вам результат, Миллер, — вы не смогли ответить на вопросы профессора Ди. Уж он-то как историк читал об Александре и его окружении больше вашего.
— Но мистер Уандер, я признаю, что много читал о людях, в чьих телах мне довелось обитать. И еще признаю, что мог забыть кое-какие подробности из жизни своих прежних воплощений. Такое может случиться с каждым. Ведь наверняка и в вашей жизни были какие-то подробности, которые ускользают из памяти. Но это не значит…
Режиссер, зевая, помахал чеком в воздухе, чтобы чернила поскорее высохли.
— Вот ваши транспортные издержки. А сейчас я выпишу отдельный чек за ваше надувательство.
Рейнгольд Миллер вспыхнул.
— Деньги на дорогу я возьму, потому что они мне нужны. Но если вы, мистер Уандер, думаете, что я жулик, то остальные пятьдесят можете оставить себе.
— Дело ваше. Подпишите, пожалуйста, расписку о получении полной компенсации.
Миллер схватил ручку, поставил подпись, взял чек и, круто повернувшись на каблуках, вышел из студии, закрыв за собой звуконепроницаемую дверь. Эд Уандер задумчиво поглядел ему вслед и стал засовывать бумаги обратно в портфель.
Джерри подавал ему знаки из операторской; Эд поднялся и, закуривая сигарету, неторопливо направился к нему.
— Послушай, — проговорил он, — где, черт возьми, ты берешь свои костюмы — уж не в Армии ли Спасения? Из-за тебя у программы убогий вид. А чем ты набиваешь свою допотопную трубку — угольной пылью, что ли?
Не выпуская трубки изо рта, оператор хмыкнул и проговорил:
— У нас ведь не телевидение. А хоть бы и телевидение — все равно я бы на экран не попал. Ну как, крошка Эд, ты отправил его налегке?
— Ты о ком?
— Об Александре Великом, о ком же еще?
— Он оказался жуликом.
— Знаешь, может, у него и не все дома, только он верил в то, что говорил. И считал, что рассказывает чистую правду.
— Мне так не показалось. И потом, ты же знаешь, Джерри: бюджет нашей передачи ограничен.
— Ну да. И если к концу месяца что-то остается, все оседает у тебя в кармане. Небось, кругленькая сумма набегает.
— А тебе-то что?
— Ничего. Просто люблю наблюдать тебя в действии. Можно заменить автоматикой девять людей из десяти, но вечный ловкач вечно прибудет с нами.
— Лучше не суй нос в мои дела, если не хочешь нажить неприятностей, вспыхнул Эд.
Джерри извлек трубку изо рта и добродушно хмыкнул.
— Неприятностей? Уж не от тебя ли, Крошка Эд? А если ты и вздумаешь доставить кому-нибудь неприятности, — он глубокомысленно оглядел свой правый кулак, — то один хороший удар по твоим потешным усикам мигом исправит дело.
Эд невольно попятился, но быстро овладел собой и язвительно поинтересовался:
— Так ты только за этим меня и звал?
— Толстяк заходил, пока ты был у микрофона. Хотел тебя видеть.
— Маллиген? Что ему здесь надо так поздно?
