Галя вздохнула, перевернула листок и продолжила рисовать.
…Хоть бы раз с таким мужчиной по улице пройтись. Вот все обзавидуются, оглядываться будут, перешёптываться наверняка.
Тут она сообразила, что это можно устроить. Вполне можно!..
Она посмотрела на часы, достала из ящика круглое зеркальце в розовых пластмассовых завитушках, пригладила щёткой волосы и намазала губы липким перламутровым блеском. Вскочила, одёрнула юбку и подхватила сумку.
— Светланочка Ивановна, я сбегаю домой, — умоляющим голосом сказала она, заглянув за перегородку. — Я кота забыла утром впустить, представляете?
Начальница зацокала языком, понимая, что случилась почти трагедия:
— Беги, конечно! Если народ придёт, я тебя подменю! Вот бестолковая, как это ты так? Выпустить выпустила, а обратно не пустила?
— Сама не знаю, как.
— Ну, беги, беги!..
Галя выскочила за калитку, немного отбежала, снова посмотрела на часы, поминутно оглядываясь, перешла улицу и стала разглядывать разложенные на пластмассовом столе у тётки-торговки носки, гольфы и лифчики.
— Любой размер есть, — равнодушно сказал тётка, скользнув по Гале взглядом.
— Хорошо, хорошо.
Хабаров долго не появлялся, и Галя замучилась с этими лифчиками и носками, да и тётка смотрела всё подозрительней.
— Выбрали чего, девушка?..
Галя купила капроновые носки за пятьдесят рублей, рассудив, что впереди лето и носочки всегда пригодятся, и тут только увидела Хабарова. Он быстро шёл по той стороне улицы.
— Алексей Ильич! — закричала Галя и замахала носками. — Подождите, Алексей Ильич!
Тот оглянулся и приостановился. Галя подбежала.
— А я кота забыла впустить, — заговорила она на ходу. — Он у нас самостоятельный, сам гуляет! Его только из подъезда нужно выпустить, а потом обратно забрать! А я забыла!
— Бывает, — сказал Хабаров, несколько растерявшись. — Вам в какую сторону?
— А? Да мне туда, туда, — и она махнула рукой. — Пойдёмте?
Она взяла Алексея Ильича под руку, и они пошли.
— Нравится вам у нас в городе? — спрашивала Галя. — Или в Москве лучше? У нас хорошо, особенно летом! Тепло, яблоки! В Москве, конечно, лучше, я понимаю!.. А вы там где живёте, в центре или на окраине? У нас в центре красиво, зато на окраине участки большие. У вас участок есть?
Она твёрдо держала Хабарова под руку и шла всё медленней, то и дело стреляя по сторонам глазами.
— Вы к нам в отпуск приезжайте! Непременно! — Тут она заглянула ему в лицо. — С женой и с детками! У вас жена и детки есть?
— Как не быть, — улыбнулся Хабаров. — Марфе тринадцать, а Тёмочке на той неделе два стукнуло. Такой бутуз! Да я вам фотографии покажу, хотите?..
Галя пала духом.
…Марфа, да ещё Тёмочка двух лет!..
Не женится на ней столичный проверяльщик, не заберёт в Москву, не повезёт на курорт. Моментально она почувствовала себя рядом с ним несуразной, плохо одетой, слишком навязчивой. И правда — что привязалась к человеку!.. Зачем ты ему нужна? У него вон… бутуз.
— Это хорошо, когда детки есть, — упавшим голосом молвила Галя и вытащила руку у Хабарова из-под локтя. — Не скучно.
— Не скучно, — согласился Алексей с сочувствием. Он всё понимал, но ему нечем было ей помочь.
— Вон наш Пётр Сергеевич! — продолжала Галя. — Умер, а близких никого нету, и деток нет.
— Он всегда один жил?
— Пётр Сергеевич? Один-одинёшенек.
— Не скучал? — поинтересовался московский проверяльщик.
Галя покачала головой.
— Он книги очень любил, всё время читал. Сады любил. Огород не признавал, а вот сады — да. Гулял много. Бывало, идёшь мимо театра, обязательно его встретишь. У нас в центре красиво, — уныло добавила она.
— Книги и сады — это прекрасно, — согласился Хабаров. — Я бы тоже так пожил, в спокойствии. И что, ни за кем не ухаживал Пётр Сергеевич-то ваш? Прямо святой!..
Галя вздохнула, опять взяла Хабарова под руку и посмотрела на него с некоторой, как ему показалось, надеждой.
— Никто не святой, — и она опять вздохнула. — Хотя он прекрасный человек!.. Он за Настей ухаживал, — шепнула она, дотянувшись до уха Алексея Ильича. — За нашей Настей!.. Не верите? Честное слово! Сама видела!..
— Настя симпатичная, — промолвил Хабаров осторожно.
