Теперь нужно ждать, когда она проснётся.
Джахан выключила свою лампу — в смотровой сразу наступили сумерки — и выглянула в коридор.
Там было полно народу. Непостижимым образом любая новость распространялась по селу в мгновение ока, куда там интернету и мировой системе оповещения! Как только повернулся ключ, Мила вскочила, прижимая руки к груди, и бабы, набившиеся в коридор, двинулись и застыли.
— Пока всё в порядке, — известила Джахан. — Ждём. Сейчас она должна проснуться.
— Не помрёт? — едва выговорила Мила. — Ты скажи, доктор, не помрёт она?
— Нет, — отрезала Джахан.
Мила стала валиться навзничь, бабы заголосили, мужики загомонили, но Джахан некогда было заниматься Милой!.. Она-то уж точно не помрёт.
Она вернулась к девочке, ещё раз посчитала пульс и померила давление.
Аллочка шевельнулась и открыла глаза.
— А мама? — спросила она очень тихо. — Где мама? Пить хочется.
— Мама в коридоре, а ты в больнице, — сообщила Джахан. — Попить я тебе попозже дам. Ты пока отдыхай. Что ты любишь? Море любишь?
— Я лес люблю.
— Вот представляй себе, что ты в лесу. Лежи тихонечко и представляй.
Телефон, похожий на полевую рацию, зазвонил, когда Джахан мыла инструменты.
— В двадцати километрах к востоку от вас находится военная база войск стратегического назначения, — сообщил телефон. — Туда направлен санитарный самолёт из Горноалтайска. Будет у вас в ближайший час. Эвакуация больного требуется?
— На мой взгляд, больной необходим стационар, — ответила Джахан. — Операцию я провела. Для послеоперационного периода здесь условий нет.
— Ясно, — сказал телефон. — Ждите.
Джахан убрала инструменты, покидала в бак шапочку и халат — стирать и кипятить. Свою стерильную хирургическую пижаму она почему-то не взяла из дома, забыла.
Под стенами амбулатории в свете фонаря толпились соседи, переходили с места на место, переговаривались и курили. Джахан время от времени посматривала на них в окно. Выходить и разговаривать с Милой ей не хотелось, но она понимала, что придётся.
Она тянула время, подходила к девчонке, смотрела, как та спит, проверяла, ровно ли дышит.
Джахан сильно устала и от усталости мёрзла, хотелось крепкого чаю и полежать под одеялом, но она понимала, что до этого ещё далеко.
Когда на дороге загудела и засигналила мощная машина, Джахан вздохнула и распахнула дверь в смотровую.
Мать сидела, привалившись к соседке, — глаза закрыты, лицо жёлтое, — и, когда Джахан вышла, Мила всполохнулась и вытянулась.
— Ну что?
— Всё нормально, — сообщила Джахан. — За ней прислали самолёт. Сейчас в больницу отправим.
— Какой… самолёт? — едва выговорила мать. — Что за самолёт, откуда?..
На улице зашумели, из коридора народ ломился к двери, и Джахан переждала, пока пройдут любопытные.
Она вышла на крыльцо и зажмурилась — мощные фары светили прямо в лицо. Навстречу ей из машины выбрались двое в синей форме. Люди расступались, пропуская их.
Было очень холодно, и крупные звёзды дрожали над дальней Белухой.
— Здравствуйте, — поздоровалась женщина в синей форме. — Что у вас?
— Девочка двенадцати лет, воспаление аппендикса. Ждать было нельзя, аппендэктомию я провела.
— Самостоятельно? — удивилась прибывшая женщина.
Джахан ничего не ответила.
— Ну, посмотрим. Проводите нас.
Джахан проводила их к больной. Смотрели они недолго.
— Забираем, — сказала женщина. — От греха подальше. В больнице надёжней.
— Согласна.
— А родственники? Мать где? Костя, давайте носилки. Вы молодчина, — женщина посмотрела на Джахан. — Вот я не знаю, решилась бы или нет… В одиночку, без сестры, с примитивными инструментами!
Джахан опять ничего не ответила.
— Вы здешний фельдшер?
Джахан вздохнула:
— Здешний фельдшер в запое. А я… просто здесь живу.
— Но вы врач?
— Да.
— Молодчина, — похвалила женщина опять. — Проводите меня к матери.
Они вышли в коридор, и первым делом Джахан нос к носу столкнулась с Хабаровым.
— Привет, Джо, — сказал Алексей. — Я рад тебя видеть.
Джахан уставилась на него.
Хабаров был в лётной куртке и синем свитере, он тащил сложенные носилки, казавшиеся совсем лёгкими, игрушечными — таким огромным был Алексей.
— Где мать-то? — поторопила женщина в синей форме. — Нам бы отправляться!
