На этот раз Юс запомнил все: до брызг, до рыжих волосков, торчащих из ноздрей, до скрежета подошвы, оттолкнувшейся от выщербленного асфальта. Ужас накатил и захлестнул, подмял сознание, но не заглушил, оставил в сторонке — смотреть и слышать, и было это все ледяным и мерзким, но — налитым до краев мутным, оглушительным нутряным воплем, больной радостью тела, вдруг освободившегося, спущенного, как бесноватый пес с цепи. Кожаные куртки парней, их окаменевшие лица, вдруг перевернувшийся мир, боль в лопатках и затылке, — Юс упал навзничь. Один из парней нагнулся, в его руке блеснул металл, — и тут вдруг все движения стали очень медленными, будто время споткнулось, застряло, стало растягиваться. Все медленнее, медленнее, студенея, заполняя мир вязким прозрачным студнем. Рука парня едва двигалась, глаза смотрели в одну точку, чуть левее Юсова уха, и тогда Юс увидел, как его собственная нога согнулась и распрямилась, ткнув каблуком туфли парню пониже колена. Послышался короткий мокрый хруст. Парень приоткрыл рот и медленно, будто тающий комок пластилина, завалился набок. Второй, нагибаясь, протянул руку, но прежде чем она протиснулась сквозь загустевший воздух, Юс уже был на ногах и пнул его в бедро, и еще раз, в низ живота, и побежал вверх по улице, между рядами оставленных у тротуаров машин.
— И что теперь? — осведомился лысый Павел. — Ну, какого хрена ты теперь молчишь, панна офицерова? Что нам теперь делать? Вот же мать твою.
— Успокойся, — сказала Нина. — Не хватало еще, чтобы у тебя истерика началась.
— Черные пояса. Мать твою. Черные пояса!
— Заткнись. Мы знаем, куда он поехал. Мы его снимем.
— Твою мать, где ты его снимать собралась? В черножопой Азии? Да нас тамошняя охранка в дерьмо забьет. Да мы у местной уже на багре! Думаешь, в больницу просто так можно два свеженьких полутрупа привезти? Да они уже все на рогах стоят!
— Сергей Андреевич с ними договорится.
— Договорится? Да он скорее и тебя, и всех остальных с потрохами сдаст. Он уже чистым вылез, понимаешь? И клиент черт-те знает где, и собак вешать есть на кого.
— Он не сможет. Ответственный за операцию — он. Наша оплошность — это его оплошность, и в его интересах, чтобы мы ее как можно скорей исправили.
— Господи! Это ж надо! Наша оплошность — его оплошность. Да он тебя уже продал, понимаешь, продал! Чтобы свою вонючую пронырливую жопу вытащить.
— Если ты не прекратишь, я тебя отхлещу по щекам. Как барышню-институтку.
— А вот этого — не надо. Если ты еще раз распустишь руки, — или ноги, если уж на то пошло, — я сломаю тебе челюсть. Ты поняла?
— Через четверть часа мы должны быть на месте, — сказала Нина. — Иди умойся. У тебя руки и вся куртка в крови.
Сергей Андреевич сидел в кресле, сцепив руки на выпирающем брюшке, и благодушно улыбался.
— Ну-с, и чего вы от меня хотите?
— Мы немногого просим, — ответила Нина. — Попробовать еще раз. Мы справимся.
— Справитесь? Вы знаете, я почему-то вам верю. Ведь если вы не справитесь, не справлюсь и я. В самом деле, — Сергей Андреевич хохотнул. — А вы ведь не хотите, чтобы я не справился. Вы знаете, чего мне стоило вас отмазать? Если бы не старые знакомства, сейчас бы с вами разговаривали ваши здешние коллеги. Думаю, у них есть, о чем с вами долго и обстоятельно поговорить. Так что вы намерены делать?
— Прилететь в Ташкент. И взять его прямо из поезда.
— Неплохой план. Что вам для него нужно — кроме денег, разумеется? Учтите: людей для вас у меня больше нет.
— Кроме денег — ничего. Мы справимся, — сказала Нина. — Вдвоем.
— Вы уверены?
— Уверена, — ответила Нина.
— А вы, Павел Николаевич?
— Да, — ответил лысый Павел.
— Чудесно. Как справедливо отметила Нина Степановна, все мы теперь в одной лодке, к тому же дырявой. Но учтите — под вашу личную ответственность. Здесь я вас прикрою, но никакой крыши там у вас не будет. Если возникнут осложнения, — боюсь, мне придется о вас забыть. Вы согласны? … Чудесно. Деньги с расходного счета можете снимать все.
— Дайте нам неделю, — попросила Нина. — На всякий случай.
— Даю. Но учтите — это впритык. Если через десять дней вы не появитесь, я сверну операцию. Со всеми вытекающими последствиями.
