– Нет. Я больше не буду. – И взял кусочек рыбы.
– Чего так? – удивился Штопор.
– Пьянство – не мой конек.
– Ты хоть имеешь представление о пьянстве?
– Имею. Мой старик пил так много, что откинул копыта. Бутылка одолела. Одолевала-одолевала, чуть сильнее с каждым годом, а потом прибрала целиком. Зачем мне эта карусель?
– Не знал, извини.
– Теперь знаешь.
– Веришь в круговорот дерьма в природе? – поинтересовался Штопор и его и без того узкие глаза превратились в настоящие щелочки.
– А ты? – вопросом на вопрос ответил Проныра и мысленно обозвал дружка козлом.
– Аналогично. – Штопор набрал полный рот джина, скорчил гримасу и проглотил.
– Такой удел большинства раздолбаев, кто не верит. Эта хреновина знает свое дело.
– Лучше раньше сдохнуть, чем вникать во все это.
– Как знать, как знать… – произнес Проныра, задумчиво пережевывая рыбу. – Как говаривал мой отец: «Жизнь не сборник кроссвордов, где на последней странице можно найти все ответы».
Из-за ящика выглянул испуганный кот, осмотрелся, успокоился и начал тереться о ногу Проныры, выпрашивая добавку. И получил ее.
Проныра указал на кота и заявил:
– Уверен, что и Рыжий имеет свое мнение.
– Ну – и? К чему ты котяру сюда приплел?
– Он сейчас рыбу слопал, верно? Как думаешь, кот, насытившись, когда-нибудь скажет: «Прошли те дни, когда я убивал мышей». А?
– Хрена с два! Никогда не скажет, – хохотнул Штопор и почесал в затылке. – Потому что коты так же не умеют разговаривать, как и исполнять танец живота. А мыши всегда будут убегать от них в нору и оттуда показывать им «нос».
– Да пошел ты…
– Мяу-мяу! – подразнил товарища Штопор. – Ты реальный псих, Проныра. Пытаешься говорить, точно в море ссышь, чтобы оно стало соленее. Видно, что ты наблатыкался у Башки умно говорить, аж уши трубочкой сводит. Но как птички роняли свои какашки с небес на нас, Проныра, так и дальше будут это делать.
На полу кот вгрызался в свой живот, пытаясь поймать блоху.
– Мой отец едва ли не каждый день клялся бросить пить, – сказал Проныра, наблюдая за котом. – Сначала – нам с матерью, потом – сам себе у зеркала. И вспоминал прежние времена. Как-то он сказал, что во время прилива тонут лишь те лодки, у которых короткая цепь. Врубаешься?
– Белая горячка, точно тебе говорю. Во что тут врубаться? Зачем он столько пил?
– Я как-то спросил его: «Папа, зачем ты пьешь?» И, знаешь, что он мне ответил?
– Что?
– Он сказал: «Пройти мимо колодца, не напившись, невозможно, сынок».
– М-да…
– А что с твоим отцом случилось? – спросил Проныра, наблюдая, как Штопор не спеша цедит оставшееся виски из стакана. – Ты никогда не рассказывал об этом.
– Будешь смеяться, – нахмурился тот.
– Отчего же?
– Его убили шоколадные батончики.
Пухлое лицо Проныры вытянулось от удивления, он даже жевать перестал, наклонившись к товарищу, чтобы удостовериться в том, что услышал:
– Да ну! Это как?.. Ты мне расскажешь об этом?
Штопор хмыкнул.
– Тебе станет легче, приятель, – настаивал Проныра. – Вот увидишь. Тебе надо поделиться.
– Он работал в супермаркете помощником продавца, – начал Штопор бесстрастным голосом. – Расставлял товар в нужных местах. И как-то на него обрушился целый стеллаж с той дрянью. Он вылез из-под него и попытался встать, но поскользнулся на батончиках и упал, ударившись черепушкой о металлическую ножку стеллажа. Виском. И тут же отдал концы.
– Хреново, – посочувствовал Проныра.
– Все заняло каких-то пять секунд, – продолжал Штопор. – Управляющий того магазина, редкий засранец, потом показывал нам с матерью видеоролик с камер слежения о скоропостижной смерти старика, не хотел нам платить, дескать, тот сам был виноват, не следил за оборудованием и не смотрел под ноги. Вот козлина! Мы и оказались на улице спустя два месяца, потому что с работой в округе было туго, а за квартиру платить надо. А потом и мать сбил вылетевший из-за угла грузовик. Она умерла не сразу, еще пару месяцев пролежала в коме в больнице, превратившись в человеческий овощ. Как оказалось, шофер был пьян и управлял автомобилем без водительского удостоверения. Он плакал на суде, говорил, что сожалеет. А мне-то – разве легче? Что с того? Я потерял последнего близкого человека. Да и не водила был виноват, если разобраться, а тот хмырь из магазина, где работал отец. Из-за него у нас и начались неприятности.
