Кому не интересна книга Олжаса Сулейменова "Аз и я" (Алма-Ата, 1975). Многие стремятся ее прочесть. Но насколько эта книга была бы достойнее своего автора, если бы он знал научную литературу по тем вопросам, о которых пишет. Ведь Сулейменов даже не подозревает, что концепция его во многих пунктах повторяет концепцию "Слова о полку Игореве" Андрея
Николаевича Робинсона, которую он излагал и в книгах, и на международном съезде славистов. Не знает он и "Словаря-справочника "Слова о полку Игореве" (сост. В. Л. Виноградова), уже много лет выходящего в издательстве "Наука", не знает работ Карла Менгеса, П. М. Мелиоранского, В. А. Пархоменко, М. Д. Приселкова и других, иначе он не отзывался бы так презрительно и высокомерно о русской науке и о "слововедении" в целом.
Библиографические работы – это важнейшие замены больших домашних и общественных библиотек. Один хороший указатель дома ценнее тысячи томов. Это я знаю очень хорошо по собственному опыту.
А опыт мой был таков. В юности мне досталась библиотека неслыханной ценности (не буду рассказывать ее истории). Квартира у нас была большая, и библиотека размещалась не только на полках, но и просто в ящиках. Были там книги начиная с XVI в.: альдины и эльзевиры (например, сочинения Цицерона во многих небольших томах), первое издание "Слова о полку Игореве", "Апостол" Ивана Федорова, Библия Пискатора, дворянские семейные альбомы начала XIX в., списки "Путешествия" Радищева и "Горя от ума", десятки альманахов, рукописные иллюминованные китайские и персидские книги, первое издание "Двенадцати" Блока и второе – с рисунками Юрия Анненкова, юбилейные издания Данте в деревянном переплете, английские издания Шекспира, напечатанные на "индиа пейпер" – тончайшей, но непросвечивающей бумаге, редчайшие издания футуристов, выпущенные в нескольких экземплярах на обойной бумаге, – всего не перечислишь. Я "купался" в этих книгах и думать не думал о библиографии. Потом отец отдал все это богатство (он был инженер-электрик и как патриот понимал ценность книг для государства), отдал все "под чистую": даже некоторые мои книги, купленные мной для работы.
Домашней библиотеки не стало. Я нуждался, нуждалась и наша семья, покупать книги можно было редко. И вот тут я стал библиографом. Я составлял списки литературы, еженедельно посещая выставки новых поступлений в Публичной библиотеке, она еще не называлась тогда "имени М. Е. Салтыкова-Щедрина". Посещал я и еженедельно сменявшиеся выставки новых поступлений в Библиотеке Академии наук. И вот эта работа "библиографа для себя" дала мне во многих отношениях больше, чем собственная библиотека, в которой были редкости, но не было всего, что было нужно для начинающего ученого.
И вот мой совет. Пусть те, кто гоняется сейчас по книжным магазинам и покупает разные книги "одноразового употребления", чтобы прочесть и отложить, гордятся не своими библиотеками, а своими картотеками (получилось в рифму и почти как афоризм) и собранными у себя справочными пособиями, в том числе и библиографическими. Дома должна быть справочная библиотека, дома должны быть библиографические указатели и словари, дома должны быть хорошо составленные личные библиографические картотеки. По подбору книг видишь культуру их обладателей. Если на полках стоят подписные тома (кроме любимейших и перечитываемых авторов), но нет справочных, библиографических изданий, владелец их – таких библиотек "напоказ" – показной интеллигент, и только…
Пусть будет мода не на книги вообще, а на издания справочные и по преимуществу библиографические.
Я за моду. Она вносит праздничность в нашу жизнь, но мода должна быть умной и полезной.
Будем помнить: дома нужнее всего библиографические справочники, в науке библиография – нужнейшее подспорье; в маленьких городах библиографические издания во сто раз необходимее, чем в центре, и владелец такой библиотеки может смело не считать себя "провинциалом". Слава библиографическим трудам и слава библиографам!
…Как жаль, что среди молодых библиографов есть и такие, которые лишены "библиографического патриотизма". Принадлежностью к семье библиографов надо гордиться. Библиограф должен высоко держать голову над своим белейшим крахмальным воротничком.
