Так вот — Т. попросила маму перевести на английский две песни, которые Т. пела своей старушке перед сном. Причем, бывало, по нескольку раз пела — так они старушке были по душе. Старушка их даже напевала иногда по утрам, когда была в хорошем настроении. И она, эта старушка, попросила перевести их на английский, потому что по четвергам она ходит играть в бинго, и там, кто выигрывает, тому что-нибудь поют. Вот старушка и хочет эти две песенки как-нибудь спеть.
Первая — «По долинам и по взгорьям шла дивизия вперед, чтобы с боем взять Приморье, Красной Армии оплот». А вторая — «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь…».
О!
Наши люди усвоили новое слово — «комфорт».
Это про бабу Зину одну. Она вообще-то парикмахер где-то в селе. Специалист по укладыванию стогов и снопов на голове.
А тут внучек, ее Ванечка, выиграл конкурс юных музыкантов, он играет на сопилке, окарине и нае. Прекрасно играет мальчик. И вот посылают его в Варну, на детский фестиваль. А с ним — бабу Зину.
И селят их там в пятизвездочном отеле. В Варне.
А чтоб понять разницу, я про бабы-Зинин двор должна рассказать. Ей все время некогда, она — один парикмахер на все село. Ну и, конечно, во дворе у нее как перед Всемирным потопом — каждой твари по паре десятков: и куры, и гуси, и поросята, и собаки с щенятками, и кошки с котятами. Индюки еще. Тропиночка с дороги грунтовой через ветхую калитку к дому и тропиночка по заросшему огороду к деревянной будочке с сердечком на двери. А на пороге несколько пар специальных галош, чтобы, значит, по этим тропиночкам путешествовать, потому что в другой обуви и не пройти.
И вот баба Зина оставляет все свое хозяйство на дочку — той пришлось из города приехать на две недели, ой, не хотелось, а что делать — сыночек будет на международном фестивале играть. Ну и баба Зина въехала в апартаменты пятизвездочного отеля. И почувствовала вкус. И стала капризничать: то ей то не так, то ей это не так. То пластиковая ширма на ванне плохо в пазах ходит, то вода в джакузи долго температуру меняет, у телевизора программ мало, кондиционер шумит, сок то слишком холодный, то слишком теплый.
В очередной раз отчаявшийся менеджер отеля, с ужасом глядя на грозно идущую к ресепшн нарядную в прическе (стожок!) бабу Зину, спрашивает ее на ломаном русском:
— Мадам? Ну что опьять, мадам? Ну что опьять? Ну что вы опьять в претензиа?
Баба Зина выставила нижнюю челюсть, прищурила глазки, развела пухлыми ручками и притопнула:
— Ну некомфортно мине у вашому атэли! Ни-кам-форт-на! И усе!
А мальчик на фестивале получил Гран-при. Ох, как он играл! Замечательный мальчик. Ванечка.
Встретила знакомых, всю семью. Едут такие радостные. Оказывается, были на Южном рынке в Черновцах, купили там кота. Решились наконец. Потому что фамилия у семьи специфическая — Кот. Значит, он — Саша Кот, жена — Катя Кот, два мальчика — Миша Кот и Ваня Кот. Фамильярностей семья Кот не терпит: мол, она — Кошка, дети — Котята. Нет. Все они — Кот. Семья Кот. А жена Катя Кот всегда тайно мечтала, ну так хотела — чтоб пушистый, чтоб серебристо-серый. Чтоб фырчал ласково, а особенно чтобы наблюдать, как умывается. Но долго они с этим тянули, боялись шуток: мол, семья Кот, им котов мало, они себе еще одного кота завели.
А сейчас не выдержали, купили — пусть говорят что хотят.
Через неделю звоню, спрашиваю, ну как. Они такие счастливые: до чего же хороший им попался кот, такой аккуратный, часами может на стиральную машину смотреть, головой только по кругу водит, как его не тошнит еще.
Спрашиваю, а как назвали-то его. Отвечают, а как, Кот. Имя Кот, фамилия — Кот. Сам ведь кот. А как же еще.
Он доказал, что Бог не существует. Перельман высчитал, что Бога нет.
А Боженька чешет в бороде и рассуждает сам с собой:
— Н-да, пропорции перепутал, ума дал, рассудка — маловато… Ну что, дать ему мильен, что ли…
В Нобелевский комитет звонить надо!..
Архангел говорит:
— Та не, они математикам не дают!
— Чего это?
— А он у него жену увел.
— Кто?
— Да математик один, у Нобеля.
— А-а-а… А куда про математиков звонить надо?
