— Э-э-э ух! Поднажми ребят-а-а! Гойда!
И тут же перестук топоров.
— Э̶ э-э ух! Весело и дружн-о-о! Гойда-гойда!
Аким засмотрелся, как ладно и споро они работали. Прямо глаз не оторвать. И вот через некоторое время дерево не выдержало натиска полуобнаженных дровосеков.
— Э-э-э ух! Побереги-и-сь ребя-а-та!
Раздался треск и высокое дерево упало на бок.
— Э-э-э ух! Хорошо то как! — крикнул один из дровосеков и тряхнул светлой кудрявой головой.
— Добрая работа, ребята! — похвалил он товарищей.
Аким смущенно кашлянул. Они повернулись к нему и удивленно посмотрели на него своими голубыми глазами.
— А ты кто таков будешь, молодец? — спросил один из красавцев-дровосеков, улыбаясь.
— Я Аким. Вот заплутал немного.
Дровосеки заправили топоры за узорные пояса и окружили его. Каждый смотрел на него с любопытством. Один, на вид самый юный, с легким светлым пушком над верхней губой, ласково тронул его за плечо.
— Ну, вот и хорошо, Аким, теперь ты не один. Не робей, мы все здесь друзья, каждый друг другу дровосек, — сказал он ему и совсем по-приятельски, просто, похлопал его по заднице.
— А что это у тебя, Акимушка, на штанах за дыра такая ладная?
— Дык это я, ребята, чтобы шибче бегать, палец вставляю.
Дровосеки одобрительно загалдели.
— Наш парень! Небось, проголодался, устал? — участливо сказал другой красавец-дровосек.
— Да уж есть немного? — смущенно ответил Аким.
Один из дровосеков, наверное, самый главный, как подумал Аким, сказал.
— Да что же вы, парни, обступили человека. Смутили. Пойдем, Аким, с нами, в наши палаты, накормим тебя, напоим, баньку истопим, спать уложим, отдохнешь. А там глядишь, присоединишься к нашей артели дровосеков. А то! Понравится и не захочешь больше жизни другой акромя дровосекской! Мы здесь совсем недалече живем, деревня Содомитовка.
— Да, станешь, как мы, дровосеком! — поддержал его другой, — ты вона какой симпатичный и сложен хорошо.
— Да отчего же не отдохнуть, — согласился, улыбаясь, Аким, — пойдем.
— Ну и замечательно, — хлопнул в ладоши главный дровосек, — дай я тебя по-дружески расцелую. Вот как товарища товарищ.
Он подошел к Акиму обнял его и поцеловал крепко в губы, при этом пошарил в дырке штанов, ласково поглаживая по ягодицам.
«Что за херня такая, ребята?» — пронеслось в голове у Акима.
Дровосеки с песнями пошли по тропинке и конюх вместе с ними. Минут через пятнадцать, однако, они дошли до околицы какой-то деревни. Мычали коровы, пели петухи, над домами курились дымки. Аким шел, озираясь по сторонам, чувствуя что-то неладное в душе.
«Хорошо бы, мне главное разузнать дорогу к старцу читиру Иннокентию Столпнику, поесть, помыться и отоспаться, а там уже как Спаситель решит.
— Ну, парни вечером всех жду к себе на званый ужин. Сейчас жене указ дам наготовить снеди, отметим по нашему дровосекскому обычаю нового поселянина нашей деревни и артели Акима. Пойдем, Аким, в мои палаты.
Дровосеки парами разошлись по домам, держась за руки. У Акима начало зарождаться смутное подозрение насчет дровосеков.
— Соду роете и парите? — спросил он главного дровосека.
— Не, соды у нас тут отродясь никто не видал. А ты это к чему Акимушка?
— Да деревня у вас...., — задумчиво сказал он, оглядываясь по сторонам и прикрывая картузом дыру на штанах, — Содомитовка, название вроде как кто соду парит здесь.
Они вошли во двор дома украшенного витиеватой деревянной резьбой.
— Вот у жены сейчас спрошу, может, она знает. Петруня, а ходь сюда, мужа своего встречай, наработался он у тебя. Да и знакомься, тут вот путник перехожий, интерес у него есть насчет названия нашей деревни.
Не успел Аким подивиться странному женскому имени, как на крыльцо вышел еще один мужик, ладный, краснощекий, с длинными кудрявыми волосами, с ухоженной бородой, расчесанной в пух и короткой русой косой за спиной. Он поправил расшитый стеклянными бусами кокошник на голове и, подхватив руками, сарафан ловко сбежал с крылечка.
— Ах ты! Пришел мой ненаглядный! Что ты, Васенька?
— Да вот перехожий спрашивает, отчего у нас деревня так называется — Содомитовка.
— Да кто ж его знает. Разное бают, вроде как барин наш так захотел, он в заморских странах бывал в городе таком жил, так говорят, пристрастился к содомии, стал большим любителем вот и нас содомитами назвал. Сам барин помер бездетным. А царь-батюшка забрал его деревни и перевел нас в черносошные. Легкий оброк нам государевый положил, вот так мы и живем.
