– Туда берут только самых умных мышей, – предупредил Брут. – Тех, которые умеют выполнять трюки. И не берут белых, потому что белые мыши продаются в магазинах.
– Эти мыши из зоомагазинов, – воскликнул Делакруа с жаром, – я их терпеть не могу!
– А еще у них есть, – не унимался Брут, и глаза его стали далекими, словно он представлял себе это, – у них есть такая палатка, куда входят люди...
– Да, да как в цирке! А нужно платить за вход?
– Ты шутишь? Конечно, надо. Десять центов для взрослых, два цента для детей. А там внутри целый городок, сооруженный из коробок из-под печенья и рулонов туалетной бумаги, и сделаны окошечки из слюды, чтобы видеть, что там происходит.
– Да! Да! – Делакруа был в восторге. Потом повернулся ко мне: – А что такое слюда?
– Это вроде стекла в газовой плите, через нее видно, что там внутри, – ответил я.
– Конечно, конечно! Именно это! – Он помахал рукой Бруту, чтобы тот продолжал рассказывать, а маленькие глазки-бусинки Мистера Джинглза чуть не выскочили из орбит, когда он пытался не упустить из вида катушку. Это выглядело очень смешно. Перси подошел поближе, словно хотел увидеть получше, и я обратил внимание, как Джон Коффи хмурится, но был так погружен в фантазию Брута, что не придал этому значения. Разговор, в котором приговоренный слышал то, что хотел, поднялся к новым высотам, и я был восхищен, честное слово.
– Да, – продолжал фантазировать Брут, – это горо-док для мышей, но детям больше всего нравится цирк «Все звезды Маусвилля», где мыши качаются на тра-пециях, катают маленькие бочонки и складывают мо-нетки...
– Да, это то, что надо для Мистера Джинглза! – сказал Делакруа. Глаза его сияли, а щеки порозовели. Мне показалось, что Брутус Ховелл просто святой. – Ты будешь выступать в цирке, Мистер Джинглз! Будешь жить в мышином городе во Флориде! Со слюдяными окошками! Ура!
Он с силой бросил катушку. Она ударилась низко в стену, отскочила очень далеко и вылетела сквозь решетку двери на Милю. Мистер Джинглз бросился за ней, и тут Перси понял, что у него появился шанс.
– Стой, дурак! – закричал Брут, но Перси не прореагировал. Как только Мистер Джинглз догнал катушку – слишком увлеченный ею, чтобы заметить, что его старый враг неподалеку, – Перси наступил на него подошвой своего тяжелого черного башмака. Послышался хруст ломающегося позвоночника Мистера Джинглза, изо рта у него хлынула кровь. Его темные глазки выкатились из орбит, и в них я прочел совсем человеческое выражение удивления и муки.
Делакруа закричал от ужаса и горя. Он бросился на дверь камеры, просунул руки сквозь решетку, как можно дальше, и стал снова и снова звать мышонка по имени.
Перси обратился к нему, улыбаясь. И ко всем нам троим.
– Вот так, – сказал он. – Я знал, что рано или поздно разделаюсь с ним. Вопрос времени. – Он отвернулся и не торопясь пошел по Зеленой Миле, оставив Мистера Джинглза лежать на линолеуме в небольшой лужице крови.
