Но его опасения оказались напрасными, он справился. Логов сразу заметил Марту, как только она подошла к фонтану. Несмотря на гражданскую одежду. На ней были короткие коричневые брючки, зеленый, под цвет глаз, пиджак и коричневый берет.
Логов немедленно вскочил со скамейки и принялся призывно размахивать руками. Он не сомневался, что выглядит глупо. Но это не остановило его. Последние пять лет мнение чужих людей Логова не интересовало.
— Вы выглядите необычайно радостным, — сказала Марта.
— Пожалуй, так и есть, — подтвердил Логов. — Я был у Вика. Говорил с ним. Мне удалось добиться главного — на несколько часов Вик забыл о своем несчастье. Это моя победа.
Они отправились в ближайший ресторан и несколько часов говорили о занимательных пустяках: о вкусной и полезной еде, о музыке, о танцах и путешествиях в экзотические страны. Точнее, говорила Марта, Логов внимательно слушал, его участие в разговоре сводилось к произнесению восторженных междометий и некоторых вопросов.
Его догадка о том, что Марта — обитательница Усадьбы не подтвердилась. Выяснилось, что она родилась в Городе и провела в нем всю жизнь. Логов помнил, что коренные жители Города предпочитают называть его именно так — Город, отказываясь произносить вслух более привычное и современное наименование — Трущобы. Логов и раньше удивлялся этому странному проявлению снобизма. Лично его, веселое и слегка ироничное название — Трущобы, вполне устраивало. В конце концов, уничижительный смысл в это слово вкладывают только эстеты. Никого же не удивляет, что были построены целые кварталы Трущоб для состоятельных граждан. Так что говорить о том, что это название оскорбительно или подразумевает классовое неравенство, наверное, неправильно.
— Я думал, что вы из Усадьбы — вырвалось у Логова против воли, — Вы такая утонченная.
— Насмешили. Ученых редко называют утонченными. Обычно мы считаемся циничными и бесчувственными. На нас люди переносят свою нелюбовь к науке.
— Только не я на вас, — получилось неграмотно, но верно передало смысл его высказывания.
Потом они танцевали. Естественно, Логов попытался отказаться, ссылаясь на отсутствие самого минимального опыта, однако Марта настояла, заявив, что опыт — дело наживное. Она была уверена, что упорные тренировки помогут ему быстро овладеть основными движениями. Главное, чтобы были слух и чувство ритма. Получилось и у Логова. Во всяком случае, Марта два раза похвалила его за достигнутые успехи.
Время летело незаметно. Логов незаметно взглянул на часы и с удивлением обнаружил, что они танцуют почти час. Впервые в жизни Логов потерял ощущение времени. Он не знал, что так бывает.
— Тебе стало скучно? — спросила Марта.
— Нет, что ты!
— Хочешь поговорить о своем товарище?
— Ты узнала что-то интересное?
— Скорее шокирующее.
— Об этом я и сам догадался.
В ресторане больше делать было нечего. Они медленно пошли по бульвару, щедро освещенному разноцветными мерцающими светодиодами.
— Не знаю, с чего начать, — сказала Марта грустно.
— Начни с конца. Вика можно будет спасти?
— Теоретически это возможно.
— Что я должен сделать?
— Я пока не знаю.
Радость, охватившая Логова, угасла. Какая польза знать о возможном спасении, но не представлять при этом, как его добиться? Ему было неприятно сознавать, что Марта танцевала с ним только для того, чтобы потянуть время, не говорить ему сразу о неизлечимости болезни. Логов не мог сообразить, плохо она поступила или нет. У него не было опыта в оценке поступков других людей.
— Я неправильно начала нашу встречу, — призналась Марта. — Надо было сразу все тебе рассказать. Но мне было непонятно, как ты воспримешь мои слова. Мне стало вас жалко, а это, конечно, ошибка.
— Расскажи сейчас.
Они нашли незанятую скамейку. Марта крепко сжала его руку.
— Обещай, что не дашь воли нервам. Бессильная злоба тебе не поможет.
— Я это и сам знаю. Но через два месяца мне предстоит отправиться на Марс. Уверяю, что любые мерзости мира, который я покидаю навсегда, без права возвращения, оставят меня равнодушным. Потому что… Потому что они меня больше не касаются.
— Соберись. Если тебе удастся сохранить спокойствие, у нас появятся шансы спасти твоего друга, — сказала Марта и выпустила его руку.
