Караваев все понял. Решение пришло молниеносно. Он забрал из своей роскошной библиотеки лишь несколько книг, перевязал их бечевкой и отправился на вокзал: «В Москву!» «Надо донести до людей то, что было осознано в сибирской тайге, что было испытанно и выверено — систему здоровья — метод, как жить не болея», — так думал Караваев под стук колес. Поезд опять уносил его на восток, навстречу солнцу. Караваев ехал в Москву. Он знал, что то сокровище, которым он владеет, может спасти не одну жизнь, многим поможет обрести себя и найти свою судьбу. В этом он нисколько не сомневался. В свете осознанного стремления помочь людям преодолеть свой недуг меркли все предполагаемые бытовые трудности нового места жительства. Караваев верил, что для него и для страны вставало солнце нового дня.
Караваев-феникс возродился из небытия
После приезда в Москву некоторое время, года три, Караваев жил на холодной террасе загородного дома у одного писателя. Холод и неудобства его нисколько не смущали. Он читал лекции в московских квартирах, лечил людей. У него появилась новая жена — дочь известного академика Баландина. У них родилась дочь… Жизнь налаживалась. Однако Караваев избрал себе такую судьбу вовсе не для того, чтобы наслаждаться московским нечегонеделанием. Валом шли больные. У всех тяжелые болезни, которые врачи лечить не брались. Меж тем у Караваева на этом фронте был отмечен успех. Исцелялись порой даже имеющие четвертую стадию…
Караваев стремился обеспечить себе алиби (для проверяющих) — эксперименты на крысах, о которых удалось договориться в одном НИИ; отзывы академиков, чьи родственники (или они сами) исцелились от опасных недугов…
Однако советская медицина точила зубы — ей не нужен был конкурент в облике целителя.
И грянул суд, по-советски страшный.
— Этот недоучка берется лечить людей, не имея медицинского образования, — брызгал слюной на суде обвинитель от Минздрава.
— У него успехи! — возражал медицинскому академику общественный защитник фантаст Казанцев. — Посмотрите, вот сидят свидетели — люди, которых он вылечил от страшных болезней: красной волчанки, рака, диабета… Вот справки…
— Вы пишете фантастику, вот и фантазируйте себе на здоровье, не лезьте в медицину, где вы ничего не понимаете, — грубо прервал Казанцева академик — «уполномоченный» от Минздрава.
Советский суд, самый гуманный, присудил Караваеву статью «незаконное лечение». Судья, дабы вновь не отправлять Караваева в места не столь отдаленные и не создавать эффекта дежавю, принял соломоново решение — психушка.
Сначала была «Кащенко», потом — для особо опасного контингента. Там не рассусоливали: кололи, если велено колоть, сыпали горстями в рот таблетки и смотрели, засунув в рот линейку, не спрятал ли чего под язык.
Через брежневскую психушку прошли многие, впоследствии их назовут цветом нации. Я полагаю, что цветом нации был и Караваев.
Вытаскивали Караваева из психбольницы его ученики, в том им содействовал Тихонов, член ЦК.
Караваев в свое время вылечил племянницу Тихонова от красной волчанки.
За полтора года пребывания искололи всего. Когда выпускали — Караваев сам идти не мог — его выносили на носилках.
Но через три дня Караваев был уже на ногах. Как феникс, он возродился при помощи своих препаратов, благодаря «систематической работе над собой» в течение трех дней и трех ночей.
Главврач психбольницы не поверил, что перед ним тот самый Караваев, которого он отпустил умирать, когда он через три дня пришел за выпиской.
Жест завершения жизни: Океан разума как беспредельная даль брахмана. вечность
Караваева отравили (по крайней мере так мне рассказывал один из его учеников).
О том, что на него готовится покушение, его предупреждали многие. Полковник контрразведки, чью дочь Караваев излечил от туберкулеза, подарил ему газовый пистолет, для самообороны.
«Никогда не ешьте в гостях, с незнакомыми людьми», — часто говорил Караваев своим ученикам, а сам попался на эту удочку. Из Франции приехал известный доктор и целитель Эш, его пригласили в одну из элитных московских квартир. Туда же пригласили и Караваева. Было угощение, от которого невозможно было отказаться, чтобы не обидеть хозяев… Это произошло в канун Олимпиады. От людей типа Караваева пытались избавиться всеми правдами и неправдами.
