Прошлое и настоящее молодой североафриканской республики только еще начинают изучать по-настоящему. Одно из достоинств предлагаемых вниманию читателя алжирских заметок «Здесь начинается Африка» — именно в попытке осветить многое из того, что нам еще было неизвестно, не сообщалось или недостаточно объяснялось. Автор этой книги Тамара Александровна Путинцева, кандидат искусствоведения и знаток немецкого театра, оказавшись в Алжире, сумела увидеть многие стороны алжирской действительности по-новому, свежим взглядом человека, для которого многоликость и величественная красота местных ландшафтов — не только окружающая алжирцев среда, но также источник их творческого вдохновения, самобытности мышления и жизненной философии.
Но не только (и не столько) в этом основная ценность очерков Т. А. Путинцевой. Наиболее точным и последовательным выражением своеобразия национального характера того или иного народа считается созданная им культура со всей ее неповторимостью. И вот эта многовековая, многослойная и многокрасочная, поражающая богатством своих источников культура, созданная разными поколениями на земле Алжира и ставшая ныне достоянием алжирской нации, встает со страниц книги «Здесь начинается Африка». Читатель знакомится с архитектурой, скульптурой, живописью, памятниками античности и средневековья, этнографией, театрами, музеями, народным искусством, художественными ремеслами Алжира, его легендами и загадками. Все это эстетическое богатство оживает под пером искусствоведа, демонстрируя все цвета своего спектра.
Это, конечно, не значит, что в книге все бесспорно. Специалисты по античной истории и античному искусству, возможно, найдут кое-какие погрешности в авторском повествовании[32]. Но данная книга — не специальное исследование и не научная монография. Одна из ее задач — показать, описать или хотя бы назвать все те сокровища национальной культуры алжирского народа, о многих из которых у нас существует либо смутное, либо не вполне точное представление. А анализ значения того или иного произведения искусства, в том числе созданного на территории Алжира в античное время или в раннее средневековье, очевидно, на сегодняшний день является еще проблемой, ждущей своего решения в будущих трудах многих и многих специалистов…
Заслуга автора — в непосредственности изложения своих впечатлений, в неподдельной искренности, в умении передать читателю свое эмоциональное восприятие. Благодаря этому читатель легко схватывает интонацию повествования. Вместе с автором он бродит по запутанному лабиринту закоулков Касбы в городе Алжир, любуется ущельем Руммель, которое глубокой бездной рассекает похожую на горное гнездо Константину, восхищается древнеримскими руинами Типазы и Джемилы, присутствует на фестивале средиземноморских театров в древнем Тимгаде, дивится тульским самоварам среди сказочных пирамид М’Заба.
Можно утверждать, что Т. А. Путинцева кое в чем опередила наших специалистов — историков, археологов, этнографов и других, еще не высказавших своего мнения по очень и очень многим проблемам, поднятым на страницах книги. И в этом — также одно из ее достоинств. Жизнь не стоит на месте и не может ждать, пока в исследованиях нашего алжироведения (не пора ли дать права гражданства этому реально существующему комплексу научных дисциплин, взаимосвязанных и взаимопересекающихся на почве изучения Алжира?) все будет взвешено и подсчитано, разложено по полочкам и приведено в строгую систему. Возможно, книги, подобные настоящей, даже сыграют роль стимула к убыстрению и углублению многих специальных научных исследований, хотя бы для того, чтобы дать аргументированный ответ на некоторые спорные суждения очеркиста.
В частности, вряд ли стоило автору так много внимания уделять «корсарской экзотике» и вообще называть Алжир времен леев «турецким», хотя в зарубежной историографии он именно так и именуется. Дело в том, что корсарством занималась ничтожная часть населения прибрежных городов во главе со своими предводителями (раисами). Они составляли менее одного процента жителей. Поэтому не следует считать, что настоящие алжирцы того времени, то есть арабы и берберы, имели хоть какое-нибудь отношение к пиратству. Нужно добавить также, что среди пиратов и присланных турецким султаном янычар были кроме турок по рождению и «турки по профессии», то есть обращенные в ислам европейцы. Ввиду своей немногочисленности и пестрого происхождения все эти люди не могли придать Алжиру сколько-нибудь по-настоящему «турецкий» характер.
