– Но вы ведь ее играете, эту роль? – Роланд пожал плечами.
Для настоящего бригадира его собеседник изъяснялся слишком кудряво. Неужто агент вражеских спецслужб или, что еще хуже, спецслужб своих – глобальных или корпоративных?
– Я играю ее только потому, что хочу выпить с Роландом Эстерсоном.
– Вы даже знаете, как меня зовут?!
– Церера слишком маленькая. Она просто не может себе позволить сохранять настоящее инкогнито своих обитателей. Ну, вы меня понимаете…
– Понимаю, – быстро согласился Роланд. – Но я лично не знаю, как вас зовут.
– Разрешите представиться, – церемонно сказал «бригадир». – Пан Станислав Пес.
От этого известия у Эстерсона нефигурально пересохло во рту.
Станислав Пес, знаменитый инженер-параметрист, гордость концерна «Дитерхази и Родригес». Ведущий специалист по управлению динамикой полета. Да это же его монографию «Обеспечение стабилизации и управление движением летательного аппарата в условиях ужесточения динамических схем и в отсутствие резервов по параметрам» он пять лет назад, во время работы над эскизом первого прототипа «Дюрандаля», просто зачитал до дыр!
И хотя Пес посвятил свое исследование вовсе не полету истребителей, а посадочным эволюциям фрегатов, информация, которую почерпнул Роланд из той закрытой ведомственной книженции с разлапистым грифом «СС», оказалась воистину неоценимой.
Вот уж неожиданность так неожиданность!
– Станислав Пес – это вы? – только и смог промолвить Эстерсон.
– А что, не верите?
– Честно говоря, не верю, – энергично замотал головой конструктор, словно бы силясь развеять наваждение.
– А что, если бы я представился Санта Клаусом, поверили бы?
– Если бы предъявили свой мешок с подарками – поверил бы.
Эстерсон отхлебнул еще «Заратуштры» и наморщил лоб.
А что, если это все-таки шпион?
Или даже Бог с ними со шпионами. Они, если судить по инструктажам корпоративной службы наблюдения, вербуют не так топорно… А если это все-таки розыгрыш? Если какой-то шутник или, допустим, сумасшедший решил выставить его, Роланда, легковерным идиотом?
Эстерсон представлял себе Песа совершенно не таким. Эдаким чопорным сухарем, без намека на чувство юмора, не таким по-пролетарски жилистым, не таким веселым, что ли. Да и вообще, он был уверен, что Пес вот уже лет десять не работает на «Дитерхази и Родригес», найдя себе местечко потеплее. В какой-нибудь военной академии или в университете с именем. Умненькие студенты, сообразительные мечтательные студентки, с патентов каждый месяц капает неплохая денежка… Такой жизнью можно жить, именно о такой жизни мечтал он сам. И ему казалось, что именно Пес заслуживает ее больше других!
А если это вовсе не…
В голову Эстерсону пришла идея, которая показалась ему блестящей.
– Скажите, Станислав, вы помните испытания фрегата класса «Ла-Джола» в 2609 году?
– Лучше, чем собственную бабушку.
– В своем отчете вы писали, что штатная система стабилизации не справлялась из-за увеличения диаметра и габаритов разгонного блока. Так?
– Так.
– Что вы тогда сделали, а? Как решили задачу?
На миг лицо Песа стало растерянным и каким-то грустным. Он поставил кружку на стойку бара, нахмурился и спрятал глаза.
– Разве все упомнишь, – сказал он, озадаченно почесывая лысеющий затылок. – Давно ведь это было…
Роланд уже почти утвердился в мысли, что перед ним никакой не Пес, и что так ему, доверчивому простофиле, и надо, как вдруг его собеседник встрепенулся и изрек:
– Значит, так: во-первых, мы ввели новую коммутацию, изменив схему управления маневровыми дюзами с звездной на древовидную. Во-вторых, сместили центр масс корабля в корму, перекомпоновав хозблок камбуза и водяные резервуары… Но если вам действительно это интересно, то я должен сказать…
– Достаточно! Достаточно! – воскликнул Роланд и широко улыбнулся. – Извините меня, это была просто… просто…
– …Проверка на вшивость, – окончил за Эстерсона пан Станислав и подкупающе рассмеялся.
Они выпили еще по четыре «Заратуштры».
Вначале Пес угощал Эстерсона, потом – наоборот. А после – снова Пес. Этот цикл в принципе мог длиться вечно.
Они перешли на «ты» и трещали без умолку, словно две дамочки после похода по распродажам.
