– Спорнем.
– Но только уговор. Если выиграю я – ты войдешь в летный состав. Вместе со мной.
– Это нечестно!
– Честно!
– Н-ну… х-хорошо… допустим. А что будет, если выиграю я?
– Нет, не «допустим», а точно. Зато если выиграешь ты, я отдам тебе свою счастливую зажигалку.
– Ту самую?!
– Ту самую.
– Слушай… А она с тобой?
– Разумеется.
– Покажи.
Я показал.
– Плохо. – Коля снова погрустнел. – Видишь ли… Ты только не обижайся… Но тут вот какое дело. Если вдруг тебя собьют, она ведь вместе с тобой… Пропадет.
– Коля, ты с перепугу совсем плохой стал. Если выиграешь ты, я ее сразу, вот прямо сейчас и здесь тебе отдам!
– А ведь точно! – Он мгновенно просиял.
Я так и знал, что его это утешит.
– Ну что – по рукам?
– По рукам!
– Товарищ капитан третьего ранга! Скажите, пожалуйста, у вас какие учебные спарки в Академии были?
– «Горыныч», РОК-14У2… Но это уже второй вопрос, кадеты! – спохватился Готовцев. – Вы разобрались наконец, кому на войну, а кому на койку?
Я выматерился. Очень и очень грубо. Но очень и очень тихо.
Хорошо, что телепатов в природе не существует. Не выявлены, выражаясь армейским языком.
– Решили, товарищ капитан третьего ранга! – откликнулся Коля.
– Ну все, давай сюда свою красавицу, – прошипел он мне, протягивая раскрытую ладонь.
Я молча отдал зажигалку и поплелся к авиационным техникам. Насколько я понимал местные традиции, мне нужно было определиться с позывными и соответственно с художествами на киле.
Кем я буду?
«Тигром»? Претенциозно и избито. «Кометой»? Уже лучше, но вызывает неприятные ассоциации с подбитым флуггером. «Черепом»? Снова ассоциации не те…
– Так кто второй пилот, кадеты?! – рявкнул Готовцев. – А то сейчас будете жребий тянуть. Или устроим между вами бой на мечах за право от боевых вылетов отвертеться!
На его командирский рык обернулись все, кто был в Пятом ангаре. И пилоты, и техники смотрели на Колю с презрением.
– Я. Я беру последний флуггер. Можно мне котенка на киле?
Коля! Все-таки Коля! Нет, недаром называю я его своим другом.
– «Кот» у нас уже есть. Это я. – Готовцев был горд своими позывными и не скрывал этого.
– Вот и хорошо. А я буду «Котенком», можно? Чтобы сильнее отличалось – нарисуем сиамского. Или персидского.
– «Котенок» звучит не по-боевому. Но, принимая во внимание… – комэск крепко задумался над формулировкой, – …принимая во внимание… Короче, «котенок» так «котенок». Традиции сильны преемственностью.
– Благодарю, товарищ капитан третьего ранга!
– Идите знакомьтесь с техниками. А вы, – Готовцев обратился к Власику и Быстрову, – свободны. Надеюсь, до конца операции.
Группа Флоры – это огромное скопление астероидов в пресловутом поясе между Марсом и Юпитером. Именно возле Флоры концентрировались эскадры, которым предстояло стать ударным ядром Экспедиционного Флота «Наотар».
Туда же подтягивались и отдельные корабли, потрепанные в боях с джипсами и вышедшие теперь из баз Солнечной системы после неотложного ремонта и спешного пополнения личным составом. Одним из таких кораблей были наши «Три Святителя».
Группа Флоры, по мнению командования, была в общем и целом похожа на караван джипсов. Перед сражением за Наотар командование собиралось провести здесь учения по отработке взаимодействия двух эскадр: российской и германской.
Планировалась массированная ракетная атака, стрельбы главным калибром и прочие полномасштабные увеселения с уничтожением здоровенного астероида, по структуре и габаритам близкого к флагману джипсов.
Несмотря на то что многим из нас предстояло сражаться не в открытом космосе, а в атмосфере Наотара, атакуя укоренившиеся на планете домны и прикрывая ударные флуггеры, именно здесь, среди астероидов, наше авиакрыло готовилось провести серию учебных вылетов. Сколько именно – никто не знал.
В Экспедиционный Флот, кроме русских кораблей, вошли немецкие, а сверх того – отдельные отряды и дивизионы других наций-комбатантов. Наконец, в районе Наотара Флоту предстояло взаимодействовать еще и с вооруженными силами Конкордии.
Поэтому в придачу к штатным автоматическим переводчикам, входящим в состав аппаратуры связи наших истребителей, нам выдали еще небольшие наручные трансляторы модели «Сигурд». Это железо свободно работало со всеми языками Великорасы и других гуманоидных рас.
