Даэрон, — обратился я к аграфу по имени, — у меня, есть к вам вопрос.
После моего обращения чуть ли не волна отчаянья метнулась от него, плечи уныло поникли. Странная история получается, откуда я знаю, что он сейчас чувствует, размышлял я. Ведь в этом народе, где все граждане пси активны, каждый с детства учится постоянно держать на себе ментальные щиты. За которые наружу не должны проникать истинные чувства и эмоции. Или это у меня такая развитая чувствительность, что могу уловить не видимое глазом.
Даэрон почтительно мне поклонился и сказал, — Спрашивайте, Селариэль.
Вопрос то у меня к нему был простой, вот только как его лучше сформулировать. Я на мгновение задумался, идея в голову пришла сразу же.
— Скажи мне, — обратился я к внимательно слушающему церемониймейстеру, — Мы ведь с тобой уже встречались раньше?
А то я после того, как реаниматор собрал меня по кусочкам, некоторые вещи запамятовал, поэтому прошу не удивляться моему вопросу. Да и пять лет вдали от привычного образа жизни тоже сказались на моём мировоззрении. Так что удивляться замеченным странностям в моём поведении не стоит.
Второе дно этой беседы тоже было, собственно и разговор то я затеял только ради второго дна. Милые аграфки, навострившие свои прелестные уши, прочий обслуживающий персонал, плюс телохранители слышали сейчас нашу беседу. Главное запустить достоверный слух, а там у него уже отрастут свои ноги, и он пошагает самостоятельно. Мне придётся всё чаще и чаще встречаться с теми, кто знал меня раньше, и знал совсем другим. Поэтому я заранее стелил себе соломку, если вдруг придётся упасть.
Моя цель была, чтобы все замеченные чудаковатости Селариэля, окружающие — особенно те, кто знал его раньше, списывали на долгое одиночное заточение, наступившее взросление, и прочие причины. В отсутствии доказательств рассудок любого разумного так устроен, что сам придумывает объяснения непонятного, составляя стройную, логическую картину мира, главное первоначально толкнуть мысли в правильном направлении.
Даэрон с какой-то обречённостью, ответил мне, — я был нанят вашим отцом, как ваш наставник и воспитатель по культуре, этикету, церемониям и традициям империи Аграф. Но после первого же урока, так до конца не дослушав мою вводную лекцию в предмет изучения, вы стали требовать у своего отца Самиэля моего увольнения, и больше не желали учиться этому, как вы тогда сказали, бесполезному предмету.
Выслушав почтенного аграфа, дал приготовившимся телохранителям знак отбой тревоги, нападать этот церемониймейстер явно не намерен. Пока он отвечал, я успел проконтролировать множество параметров, через нейросеть проверил правдивость его рассказа — всё совпадает. Это не мой убийца.
Тут внезапно я почувствовал себя перед ним виноватым. Как же глупо себя вёл Селариэль раньше, считая, что деньги могут дать уважение. Золотая молодёжь абсолютно убеждена — деньги могут решить все проблемы. Всё в этой жизни покупается и продаётся, именно так — уверенны сорящие родительскими деньгами, обидел своим поведением девушку — кинь ей пару сотен баксов, и больше она не в претензии.
На самом деле, вокруг ведущих разгульный образ жизни постепенно формируется общественное к ним пренебрежение. Можно сколько угодно обливать презрением тех, кто по положению стоит ниже тебя на социальной лестнице, только ведь жизнь странная штука, по-всякому она может повернуться. Жизненные полоски могут закончиться весьма неожиданным образом, следующей может оказаться не новая полоска, а большая жопа.
Очень плохо бывает панам и боярам, когда их холопы, устав терпеть постоянные притеснения, за вилы берутся. Начинается бунт, бессмысленный и беспощадный, народного недовольства. И это пламя долго копившейся ненависти только большой кровью залить можно. Сколько же ещё тех, кто меня окружает, кого успел обидеть или оскорбить своими глупыми поступками этот мальчишка, в чьём теле я теперь нахожусь. Ведь кто-то может и отомстить, ведомый своими страхами или прежними обидами.
Надо исправлять ситуацию, исправление начнём с моего бывшего наставника- воспитателя. И начнём мы, пожалуй, наше примирение с извинений, спина от этого не переломится, язык сказать слово «прости» не отвалится. А мне как раз пришло время приобретать друзей, а не плодить новых врагов.
