– Прости за причиненные неудобства. Теперь мы, наверное, квиты.
– Хочу напомнить тебе, что ты вернула меня с того света, – произнес он. – Это не одно и то же.
Его орлиный профиль в лучах утреннего солнца казался выточенным из мрамора. Даже сквозь светлый кашемир пуловера угадывался четкий рельеф мышц, а джинсы сидели идеально и четко очерчивали его спортивные мускулистые бедра.
Слабость сковала тело Лекси. С каждой минутой загадочный принц из далекой страны казался ей все более не похожим на свой медийный образ.
– Так как же получилось, что ты одновременно султан и граф? – поинтересовалась она, желая разузнать о нем побольше.
– Просто, – сказал Кадир. – Однажды между англичанкой и арабским шейхом вспыхнула страсть, и он увез ее в свое пустынное королевство.
– Звучит как сказка, – заметила Лекси.
– С несчастливым концом. В Зенхабе не оказалось бутиков, как на Бонд-стрит, и всего того, что она любила. Они расстались, когда мне было семь. Так что детство я провел здесь, в Виндзоре с матерью, а после вернулся домой, чтобы исполнить свое предназначение.
– Ты вздыхаешь так, будто бы королем быть запредельно сложно.
– Пока не знаю, каково это на самом деле. Только то, что у всего есть своя цена. – И его ценой была свобода. Фактически со дня своего счастливого спасения и теперь, рядом с Лекси, Кадир все сильнее ощущал, как невидимые цепи смыкаются, и процесс этот необратим. Раньше перспектива женитьбы по расчету не так пугала, но теперь что-то изменилось. Он это чувствовал, хоть и не мог толком объяснить.
Опрометчивое решение пригласить капитана Говард на службу может теперь дорого обойтись. Сперва ему казалась блестящей идея прилететь к Халиме в сопровождении пилота-женщины. Тогда, возможно, консервативные старейшины клана позволили бы им короткое свидание без пристальных взглядов вездесущих нянек. Он имел бы возможность убедиться, что невеста ему подходит, и такой груз упал бы с плеч. Теперь все только осложнилось, но отступать некуда.
– Ты станешь моим пилотом? – спросил он без обиняков и замер в ожидании ответа.
Предложение работы из уст Кадира звучало почти как приглашение в постель.
– Но почему? – удивилась Лекси, полагая, что, верно, ослышалась. – Неужели во всем этом твоем Зенхабе не найдется другого достойного кандидата на эту должность?
– Тебя я видел в действии.
– Напомню: в тот момент ты был без сознания, – поправила она, скрывая внутреннюю радость от его похвалы.
– Не нужно скромничать. – Кадир вновь обратил на нее свой внимательный взор. – Ты идеально подходишь на эту должность.
– Не уверена. Я привыкла к AW169[4]. С другой машиной могу и не справиться.
– Потому я заказал именно эту модель.
«Потрясающая дальновидность».
Что-то внутри Лекси протестовало против его самодовольного тона. Кадир лишь пожал плечами.
– Зенхаб слишком далеко, – выпалила Лекси, не зная, что еще можно придумать.
– Не дальше Афганистана.
На этот раз Лекси не смогла скрыть удивление.
– Я знаю о тебе все, Лекси Говард.
При слове «все» по коже вдруг пробежали мурашки. Незнакомое доселе чувство трепетного страха овладело всем ее существом. Биение собственного сердца стало единственным звуком, который она слышала в этой напряженной тишине. Для человека, восседавшего перед ней, и впрямь не существовало никаких ограничений.
Шейх Кадир аль-Сулеймар получал то, что хотел, когда хотел, и он не соврал, говоря, что подготовился. Помимо всевозможных наград за храбрость, у капитана Говард сейчас не было ни гроша – только невыплаты по кредитам. Вот уж чего не ожидаешь от такой самодостаточной с виду особы. Прекрасный рычаг давления: деньги. Темная сторона души Кадира ликовала.
– Платить я буду очень щедро, не сомневайся, – заметил Кадир, как бы вскользь.
Сумма, в которую Кадир оценил ее скромные таланты, поначалу повергла Лекси в шок, затем заставила мозг судорожно работать. Она действительно сейчас нуждалась в средствах к существованию.
– Соглашайся, – поторопил он, – ибо я не предлагаю дважды.
Взгляд Лекси невольно скользнул к его губам. Бархатистый грудной голос проникал в глубь сознания, гипнотизируя, возбуждая. Она помнила его дыхание на своей коже, пусть и старалась как можно скорее выкинуть эти воспоминания из своих мыслей.
