Ноэль увидел над собой ее лицо, обрамленное густыми светлыми волосами, ниспадавшими ему на лицо. В ее глазах стояли слезы. Слезы струились по ее щекам. Он попытался смахнуть рукой эти слезы, но не смог дотянуться до знакомого любимого лица. Он уронил руку, и она сжала ее.
— Любимый мой...
Он услышал ее голос. Он мог слышать. Изображение и звуки обрели смысл. Ноэль закрыл глаза, понимая, что мысли придут потом. Сами собой. Скоро.
Литвак стоял в дверях и смотрел, как Хелден обтирает губкой грудь и шею Ноэля. В руках он держал газету. Он осмотрел лицо Холкрофта — лицо, истерзанное градом пуль. На левой щеке виднелись шрамы, шрамы были и на лбу и на шее. Но процесс заживления уже начался. Откуда-то из глубины дома доносились звуки скрипки, которую держал в руках, несомненно, искусный музыкант.
— Вы должны повысить жалованье моей сиделке, — произнес Ноэль слабым голосом.
— Это за какие же такие заслуги? — рассмеялся Литвак.
— Лекарь, исцели себя сам! — Хелден тоже засмеялась.
— Эх, если бы я мог. Я бы хотел излечить многие болезни, — ответил врач и бросил газету на кровать рядом с Ноэлем. Это было парижское издание «Геральд трибюн». — Я купил ее для тебя в Невшателе. Уверен, что ты с интересом прочитаешь там кое-что.
— Какой урок на сегодня?
— Я бы назвал его «Наказание несогласных». Верховный суд твоей страны обязал редакцию «Нью-Йорк таймс» больше не помещать материалов о Пентагоне. Причина, разумеется, все та же: интересы национальной безопасности. Вышеупомянутый Верховный суд также признал законность массовых показательных казней в штате Мичиган. Суд полагает, что, когда нацменьшинства начинают угрожать благополучию граждан, необходимо осуществлять быстрые и наглядные карательные действия — для острастки.
— Сегодня в нацменьшинства попали коренные янки, — тихо произнес Ноэль, не поднимая головы с подушки. — Бах! — и нас нет.
«Вы слушаете всемирные новости Би-би-си из Лондона. С тех пор как прокатилась волна убийств, унесших жизни многих политических деятелей в разных уголках планеты, в мировых столицах были предприняты беспрецедентно жесткие меры по укреплению безопасности. Вся ответственность за проведение этих мер возлагается на военное командование и силы полиции. Для того чтобы обеспечить эффективное международное сотрудничество на самом высоком уровне, в Цюрихе, в Швейцарии, создается специальное агентство. Это агентство, названное „Энвил“, будет осуществлять незамедлительный, точный к тайный обмен информацией между военными и полицейскими...»
Яков Бен Гадиз доигрывал скерцо из Скрипичного концерта Мендельсона. Ноэль Холкрофт лежал на диване в дальнем, углу комнаты. Хелден сидела на полу возле него.
Хирург-косметолог из Лос-Анджелеса, вызванный сюда, чтобы сделать серию пластических операций неизвестному пациенту, с блеском выполнил свою работу. Это было лицо Холкрофта, но — не прежнее. Шрамы на лице, оставшиеся от ранений, исчезли, в рубцы были вживлены кусочки кожи, придавшие его лицу более резкие черты. Морщинки на лбу углубились, сеточки в уголках глаз стали отчетливее. В этом чуть изменившемся, восстановленном лице уже не было ни тени наивной безмятежности-напротив, в нем теперь проглядывало что-то жестокое.
В дополнение ко всем внешним переменам Ноэль чуть постарел, и это быстрое старение причиняло ему немалые страдания. С того дня, как его привезли сюда, вытащив из кювета на безлюдном шоссе близ Фрибурга, прошло четыре месяца. Но, глядя на него, можно было подумать, что миновало не меньше десяти лет.
И все же он вернулся к жизни, его тело снова обрело силу благодаря заботливым рукам Хелден и бесконечным упражнениям, назначенным Литваком, которые он проделывал под неусыпным надзором одного из самых грозных боевиков Хар-Шхаалаф.
Якову эти занятия доставляли истинное удовольствие. Он требовал от Ноэля совершенства, и Холкрофт послушно выполнял все его требования. Перед тем как приступить к тренировкам в полном объеме, он должен был полностью восстановить физическую форму.
Занятия начнутся завтра. Они заберутся высоко в горы, подальше от любопытных глаз. Все будет проходить лишь под пристальным взором Якова Бен Гадиза. Ученик должен научиться делать то, что теперь было не под силу учителю. Ученику предстояло пройти все муки ада, прежде чем он превзойдет учителя. Они начнут завтра.
