Пока он не доберется до места, показанного ему в видении.
Оно было уже где-то совсем рядом. За стеной высоких черных деревьев, за распадком между крутобокими сопками, который Сережка приметил до того, как солнце спряталось за горы на западе. Оно было там, и оно звало его.
Чем ближе он подходил к пункту своего назначения, тем чаще с ним случались приступы. Не такие, как раньше, — теперь сознание мальчика словно бы расщеплялось, одна его часть продолжала воспринимать окружающий мир, в то время как другая отправлялась в удивительное путешествие по странным, порой пугающим местам. Он видел огромные, не похожие на современные, города, людей в расшитых золотом старинных одеждах, воинов, сражающихся мечами или копьями, корабли, на парусах которых были нарисованы драконы и звезды. Видения его становились все более красочными, живыми, и Сережка даже боялся, что когда-нибудь он перестанет различать явь и сон. Тем более, что никакие это были не сны.
Вот сейчас ему снился сон. Снилось, что он бредет через бескрайнюю белую равнину, проваливаясь по колено в рыхлый, покрытый корочкой наста, снег, леденящий ветер пробирает сквозь одежду до самых костей, а высоко-высоко, в черной проруби неба над головой замерзает одинокая колючая звезда. Ясно, сон этот приснился Сережке оттого, что пока он спал, костер потух, и стало холодно. Хорошо, что на самом деле никакая на дворе не зима, а июль месяц, и пусть даже ночи здесь, в сопках, прохладные, замерзнуть невозможно. Почему же тогда ледяные пальцы, сдавившие сердце во сне, не отпускают свою хватку теперь, когда он уже проснулся?
Сережка раздул угли, сноровисто накормил разгорающийся огонь тонкими ветками, подбросил в костер заготовленных с вечера дровишек. Придвинулся поближе к весело пляшущим алым языкам, поерзал, устраиваясь поудобнее.
Ледяные пальцы, проникшие между ребер, не разжимались.
Где-то там, впереди, мой враг, подумал Сережка. Тот, о котором говорила старая цыганка. Я не знаю, кто он, но я его чувствую. Он рыщет в ночи, как волк, вынюхивающий мой след. Он убьет меня, если найдет. Вот чего я боюсь. Вот откуда взялись эти ледяные пальцы. Вот почему мне снятся такие сны.
Но если он — волк, то я — Гончий. Это я должен гнать его через белую равнину под колючими звездами. Это я должен дышать ему в спину. Это меня он должен бояться, а не я его.
Но кто же меня испугается, мне же всего тринадцать. Наверное, цыганка ошиблась. Я доберусь до того места, куда гонит меня стоящий за спиной невидимка, и мой враг убьет меня. Если только… если только я не найду там чего-то очень важного. Чего-то, что сделает меня сильным.
Сережка вздрогнул. Ему показалось, что по другую сторону костра сидит человек в желтом одеянии. Сидит и смотрит на него сквозь пламя мудрым и очень внимательным взглядом. Мальчик моргнул, и видение исчезло.
— Я не боюсь, — упрямо прошептал он. — Слышите, вы все, я не боюсь!
Никто ему не ответил. Гулял ночной ветер в кронах деревьев. Тихо плескались волны о берег невидимого в темноте озера. Потрескивали дрова в костерке.
Тогда Сережка расстелил на траве свой ватник и лег на спину, глядя в ночное июльское небо.
КИРИЛЛ БЕНЕДИКТОВ
Писатель, политолог
Закончил исторический факультет МГУ, College of Europe в Брюгге. Работал в ОБСЕ и ряде других международных организаций. Принимал участие в деятельности миротворческих миссий в Боснии и Албании. Автор романов «Завещание ночи», «Война за «Асгард», «Путь Шута».
— Кирилл, вы уже второй раз выпускаете книгу под названием «Завещание ночи», но новая книга и предыдущая мало похожи друг на друга. Почему вы решили вернуться к этой работе?
— История, рассказанная в романе «Завещание ночи», не дает мне покоя уже семнадцать лет. Первый вариант романа «Завещание ночи» был написан в 1991–1992 годах. В 1993 году его печатала (с продолжением) минская газета «Знамя юности». Потом я надолго уехал из страны, оставив рукопись романа в ящике письменного стола.
Однажды в похожем на музыкальную шкатулку бельгийском городе Брюгге я зашел в церковь Святого Василия и увидел за толстым пуленепробиваемым стеклом прекрасную золотую чашу, украшенную драгоценными камнями. Священник, заметивший мой интерес к этой реликвии, объяснил, что в его церкви хранится легендарный Святой Грааль с частицей крови самого Иисуса Христа.
