— Так, так! — вступил в разговор долговязый Владо. — И даже еще сильнее!
— Тогда, ребята, инцидент исчерпан, — сказал я. — Раз все дело в обычном недоверии к чужакам, вопросов у меня к вам больше нет.
Я встал, снял с Артура стул и присел рядом с ним на корточки, поигрывая метательным ножом.
— Сейчас я перережу вам глотки, привяжу к ногам камни и кину в озеро. Обещаю сделать все так, чтобы вам не было мучительно больно.
Глаза коренастого испуганно расширились. Я приложил нож к его горлу и слегка надавил.
— Черт, тупой! Извини, приятель, придется немножко потерпеть…
— Нет! — крикнул Артур. — Не надо меня в озеро, не надо резать глотку!
— Может, договоримся? — робко поддержал его Владо. Голос его дрожал.
— Да о чем мне с вами договариваться, ребята? — искренне удивился я. — Сами же сказали, что обычные бандюки, не любите приезжих. Ну а я не люблю оставлять в живых тех, кто пытался меня убить. У всех свои тараканы.
Я вновь занес нож, и тут Артур не выдержал.
— Нас Слепая Роза послала! Не убивай, парень!
— Что за Роза? — спросил я без особого интереса. — И почему это я должен оставить тебя в живых?
— Роза, ясновидящая наша… Она тебя в своем зеркале увидела…
— Слепая, — на всякий случай уточнил я. Артур быстро закивал.
— Она в детстве еще ослепла, а видит получше меня. К ней народ из самой Москвы приезжает, она если что предскажет — все сбудется…
— Врешь ты все, Артур, — сказал я со вздохом. — Если бы она все предсказывала, вы бы сюда не сунулись.
— Это потому, что она про тебя ничего сказать не может, — торопливо заговорил Владо. — Видеть видит, а что будет — не знает. Говорит, больно ей становится… Велела пугнуть тебя, чтоб ты из наших мест уехал…
— Да никто тебя убивать не хотел, — поддержал его Артур. — Если б хотели, ночью бы зарезали. Так, попугали…
Я усмехнулся.
— Вам бы, ребята, в Голливуде работать, фильмы ужасов снимать. Я прямо дрожу от страха.
Поднял с пола бутылку водки — в ней, как ни странно, оставалось еще грамм двести — и вставил горлышко в рот Артуру.
— Пей, дорогой. У меня еще есть, твоему другу тоже хватит.
Цыган сжимал челюсти и отплевывался, но я зажал его голову между коленей и заставил проглотить водку. Потом сходил за добавкой.
Дом, в котором я остановился, принадлежал пожилой алкоголичке Валентине — маленькой худой женщине с птичьим лицом, похожей на сильно потрепанную жизнью школьную учительницу. Сейчас она спала крепким пьяным сном у себя в комнате. В стареньком холодильнике «Зил», негромко тарахтевшем у стены, лежали в ряд пять бутылок водки — инвестиции в будущее, которые Валентина сделала на полученные от меня деньги. Две из них я позаимствовал для своих нежданных гостей.
— Пей, Владо, — сказал я, усаживаясь на корточки перед вторым цыганом. — Сам понимаешь — лучше быть пьяным и живым, чем трезвым, но мертвым…
На то, чтобы напоить цыган до бесчувственного состояния, у меня ушел час. За это время я узнал много интересного о Слепой Розе, ее предсказаниях и о том, где ее найти. Потом я перевернул их на бок, чтобы, не дай бог, не захлебнулись, если начнут блевать. У Артура в кармане были ключи от машины. Их я забрал себе.
Вытащил из-под кровати сумку, на всякий случай переложил пистолет за пояс, и вышел из дома, положив на стол несколько крупных купюр — компенсацию за моральный ущерб. Кто знает, как отреагирует Валентина, обнаружив у себя дома вместо исчезнувшего постояльца двух связанных по рукам и ногам мертвецки пьяных цыган.
На улице было уже темно. Я вышел за калитку и пощелкал кнопкой на брелке сигнализации, позаимствованной у Артура. Где-то у самого берега озера раздался ответный писк и мигнули фары.
Оказалось, что мои гости приехали на довольно приличном, хотя и не новом, внедорожнике «Хёнде-Терракан». Хорошо живут цыгане, подумал я, забираясь в пахнущий табаком и дорогим одеколоном салон джипа. Завел мотор и поехал по дороге вдоль берега. До городка, где обитала Слепая Роза, было всего двадцать километров.
Имя Розы дважды упоминалось в бумагах покойного Павла Мороза. И оба раза — в связи с алтарем Сломанных Стрел.
Мороз умер спустя два дня после моего визита в высотку на Котельнической. Но после него остался архив, который дочь следователя МГБ продала мне за довольно скромную сумму.
