— Я останусь здесь! — взвизгнул Сергей.
Он пятился к выходу, сжимая пистолет в левой руке, а правой нашаривая на стене выключатель. В следующую секунду Олег пнул ногой крысу, и она, кувыркаясь, полетела гарду в лицо. Рука с пистолетом дернулась, грохнул выстрел. Крысу разорвало на куски, а Олег, оказавшись рядом, отбил пистолет в сторону и саданул ему коленом в пах.
Через мгновение он уже обернулся ко мне с нацеленным мне в живот автоматом. Я замер в двух шагах от него с занесенными над головой руками.
— Не успеешь, — хрипло сказал он. — Отойди к стенке и стой спокойно. Он отобрал у Сергея мою пушку и засунул себе за пояс. Похлопал его по щекам, предусмотрительно зайдя со спины так, чтобы держать меня в поле зрения.
— Сволочь, — просипел гард, хватаясь руками за ушибленное место. — Какая же ты с-с-сволочь, капитан…
— Не хуже тебя, — огрызнулся рысьеглазый. — Только ты лижешь задницу Пузяре и получаешь бабки исключительно за это. А я работаю по найму и оплата у меня сдельная. Именно поэтому я и пойду сейчас вниз. А ты, трусливая скотина, пойдешь со мной.
— Так ты, значит, тоже наемник, Олег? — спросил я.
— Заткнись, — отрезал он. — То, что я врезал Сереге, еще не значит, что я сниму с тебя браслеты. Мне нужна Чаша, понятно? Больше меня не интересует ничего, и ты в том числе…
— Можешь забрать Чашу, когда мы до нее доберемся, — сказал я. — Мне нужна моя девушка.
Он поднял голову и посмотрел мне в глаза.
— Если ты не врешь, — задумчиво проговорил он, — у тебя, пожалуй, есть шанс выбраться отсюда живым.
— Ты меня утешил, — я подошел к ограде и заглянул вниз. Из шахты дул теплый, пропитанный запахом машинного масла ветер. — Я уж боялся, что останусь здесь навсегда.
— Хватит болтать, — оборвал рысьеглазый, помогая подняться Сергею. — Пошли.
Сергей, у которого из оружия остались только арбалет и дубинка, зло покосился на него. Мы начали спускаться: вначале Дарий, затем я, за мной гард и, наконец, Олег с автоматом в руке. Грохотали металлические ступени. Мы спускались, оставляя позади ярус за ярусом, и свет от горевшего далеко вверху белого фонаря становился все слабее и слабее. Вокруг постепенно сгущалась тьма, и вместе с тьмой появилось ощущение какой-то неотвратимой опасности, скрывавшейся во мраке. И чувствовал это не только я.
— Долго еще? — еле слышно спросил гард, когда мы миновали шестой ярус.
Олег не ответил.
— Так долго еще? — прошипел Сергей, пытаясь сделать вид, будто с самого начала обращался ко мне.
— До конца, — глухо ответил я и сам поразился тому, как прозвучал мой голос.
И в этот момент мы достигли дна шахты. Здесь царил почти полный мрак. Лампа над головой превратилась в тусклую белую горошину. Мы стояли на дне стометрового колодца, и темнота давила на нас, как давит толща воды на обитателей океанских глубин.
— Включи фонарь, — скомандовал Олег.
Мы проделали это почти одновременно, и два острых луча прорезали завесу тьмы.
Сорок лет назад здесь, наверно, был пост охраны. Слева от лестницы из стены выдвигался массивный бронированный куб будки часового с толстым мутноватым стеклом. Правее был выход — единственный выход из этого металлического стакана, когда-то перегороженный турникетом. Теперь турникет был наполовину утоплен в щели приземистой тумбы, отдаленно напоминавшей автоматы метрополитена. За турникетом начинался еще один туннель, ведущий в непроглядную тьму.
— Вперед, — приказал Олег.
Я неуверенно шагнул к турникету. Дарий почему-то не торопился занять свое место во главе отряда, и мне пришлось самому проверять, работает ли система охраны. Глазок фотоэлемента блеснул в луче фонаря, но автомат не отреагировал. Я прошел несколько шагов вглубь туннеля и посветил на пол. На пыльных металлических плитах отчетливо виднелись следы огромных ног в ботинках на ребристой подошве.
— Он тут, — сказал я хрипло. — Мы почти рядом.
— Да, КП где-то здесь, — тихо подтвердил Олег. — Иди медленно, запомни: одно неверное движение — и смерть.
В это время луч фонаря выхватил из мрака кусок тяжелой серой стены, перегораживающей туннель.
— В-все, — Сергей сплюнул на пол. — П-п-приехали, мужики.
